– Так разве это удивительно? – улыбнулся Виктор. – Пару ребят из нашего Дома были внутри, они тоже пострадали в аварии… Грэгори попытался напасть на них…

– Совету не интересны домыслы, Виктор, – прервал Эльнариил волка. – Будет проведено расследование, тогда мы сможем говорить на языке фактов. А виновные понесут наказание. Сейчас совет хочет знать, где Химера. Каждый присутствующий понимает, что это не шутка. Если смертная девушка её не видела, значит, она у тебя.

– Хочу отметить, что особое беспокойство у меня вызывает, что кто-то смог убить носителя. – суетливо проговорил гном.

– А вдруг Химера умерла вместе с Грэгори? – сын Гранника, до этого молча стоящий позади отца, подался вперёд. – Мерцающая завеса развеется, а бесплотные бесы наполнят наши земли… Мы потеряем связь с миром смертных!

– Будет очень жаль, – произнесла вампирша, постукивая длинными красными ногтями по столу. – Иллирион – душное болото, вырваться из которого настоящее счастье. Как вы думаете, почему я предпочитаю мир людей? От него хотя бы не разит гнильцой, давно пропитавшей эту цитадель вместе со всеми вами.

– Тьма быть может прямо сейчас вырывается из обиталища зла! – паника в голосе полугнома была неподдельна, а глаза едва не вылазили из орбит.

Гранник громко икнул, покосившись на сына. Кресло под ним заходило ходуном.

Я достаточно смутно представляла, как именно Химера связана с завесой. Возможно, души предков поддерживают её целостность? В любом случае, все эти разговоры не предвещали мне ничего хорошего…

– Пусть твой отпрыск замолчит, Гранник. Иначе, клянусь священными землями, он увидит даракар гораздо раньше, чем планировал, – процедил Велиот, окинув сына Господина Дома Камня и Железа презрительным взглядом.

– Души предков не могут умереть, – терпеливо принялся разъяснять эльф. – Они могут лишь покинуть нас, отправившись в священные земли. Но тогда завеса бы уже спала.

– Это лишь старая легенда, – ухмыльнулся Виктор, расслабленно откинувшись в кресле.

И тут я увидела эмоции на лице Эльнариила Нериро. Негодование зажглось в его до этого момента абсолютно ледяных глазах:

– Лишь история, передающаяся из уст в уста, у нас и осталась, смертный волк. Я был ребёнком, едва покинувшим лоно Небесных эльфийских лесов, когда бесы хлынули в Иллирион, уничтожая всё… Выпивая души, лишая жизни. Мой дед пожертвовал собой ради создания завесы, а ты смеешь так пренебрежительно говорить об этом? Возрадуйся, что на твоём веку Иллирион здравствует и процветает, сокрытый и надёжно защищённый благодаря душам предков, сосредоточенных в Химере!

Атмосферу вокруг я могла бы назвать угнетающей. Виктор не спешил отвечать, отведя взгляд. Я снова посмотрела на Лиордана, ища поддержки. Мне хотелось уйти отсюда… Велиот улыбнулся мне уголком губ, давая понять, что всё идёт должным образом. Только вот для меня ли?

– Грэгори ведь и правда был сам не свой, – прервал молчание Виктор. – Многие это замечали.

– Как и последние носители до него, – пожала плечами Госпожа Дома Тысячелетней Крови.

– Почему сам не свой? – вопрос сам вырвался из моего рта, хотя я и боялась лишний раз обращать на себя внимание.

Это совсем не то, о чём я слышала. В Иллирионе не допускали мысли, что с Химерой может быть что-то не так.

Воцарившееся секундное молчание заставило меня тревожно сглотнуть.

– Внутри Грэгори были сотни предыдущих носителей, достигших апогея своего могущества, гнущие свою линию, требующие без конца выполнять именно их волю, – пояснил эльф, обратив на меня внимание.

– И с каждым новым носителем ноша становится всё тяжелее, – поддакнул гном.