Он отрицательно помотал головой на мою фразу, а затем указал на кресло, и я, поняв намёк, помогла мужчине сесть.

– Вы можете умереть, – снова подала голос.

И тут же вздрогнула, когда кто-то попытался выбить окно, но медведь даже бровью не повёл, он лишь рвано дышал, откинувшись на спинку.

– Принеси стул и сядь рядом, – снова приказ.

Я подчинилась, приволокла стул, поставила напротив и затем опустилась на него, замерев послушным солдатиком.

Мне было интересно, почему его татуировка регенерации не сработала? Или у медведя её не было?

– Как тебя зовут? – чёрный взгляд впился в меня, проникая до самых костей.

Я подавила желание опустить глаза:

– Морэлла Торнтон.

– Дочка Тайриза? – из его горла вырвалось что-то похожее на смешок.

Я кивнула, настораживаясь ещё больше.

– Ты появилась не в том месте, не в то время, Морэлла Торнтон. Но мне это на руку, – улыбнулся окровавленными губами мужчина.

Я бросила осторожный взгляд в сторону окна. Волки больше не пытались пробраться в дом, наверняка поняли, что здесь замешаны гномьи руны… Лишь бы они скорее что-то придумали. Я была готова броситься в объятия к самому Виктору Макензи или даже изменщику-жениху, лишь бы они вытащили меня отсюда!

– Помоги справиться с этими пуговицами, – голос медведя слабел, он попытался расстегнуть рубашку, но пальцы уже не слушались.

Может быть, он в бреду? Я подошла и протянула руку, осторожно касаясь пуговиц. Рана на его животе не выглядела столь ужасно, как я себе представляла. Скорее было похоже на ножевое ранение. Кровь почти перестала течь, но меня снова начало тошнить.

Мужчина откинул тёмную с проседью прядь с лица. Я как будто почти узнала этого оборотня… Но внезапно в центре его груди что-то вспыхнуло. Зажмурившись, непроизвольно отшатнулась назад, но, открыв глаза, уже через секунду поняла, что умираю от дикой смеси страха и благоговения.

Нет… Великие предки… Буквально начала терять разум, осознавая правду, выбившую почву из-под ног. Я никогда не видела её вживую. Но слышала сотни, нет, тысячи раз. От тех, кто видел… От тех, кто мечтал увидеть.

– Химера, – я упала на колени, пытаясь справится с охватившим меня восторженным трепетом.

– Сейчас не время для преклонений, – сказал мне Грегори Мэйсон, носитель Химеры, вершитель судеб жителей Мерцающего Иллириона. – Поднимись.

Я встала пошатываясь. Глаза непроизвольно снова нашли доказательства того, что мне не почудилось: разноцветные всполохи ползли под кожей мужчины, вырисовывая причудливые узоры. Множились, разрастаясь, завораживая, притягивая взгляд. У меня заложило уши. Химера была так похожа на мерцающую завесу между мирами, но стократ ярче, стократ притягательнее, в миллион раз чудеснее.

– Она прекрасна, – прошептала я.

Как я сразу не догадалась? Только носитель Химеры может приказывать, только его невозможно ослушаться.

– Соберись, – просипел Мэйсон. – Они скоро ворвутся сюда и добьют меня.

Но как же? Никто не может причинить вред носителю. Это просто невозможно!

– Они помогут вам, величайший, – я участливо коснулась его руки. – У вас, должно быть, начался бред от потери крови. Позвольте мне…

– Помолчи, – прервал меня медведь. – Положи руку мне на грудь.

Я подчинилась, с благоговением касаясь мелких всполохов. Это было похоже на лёгкие удары током, кожу начало покалывать, по всему телу побежали мурашки. Мне начало казаться, что пальцы слегка заледенели, а в голове как будто застыл густой, вязкий туман.

– Выше, в самый центр, к сердцу, – Грегори Мэйсон уже не мог держать даже голову, просто лежал едва дыша, но откуда-то всё-таки нашёл силы вцепиться в мою руку и провести ею по своей коже.