— Потому что нам нужно установить контакт, черт возьми! — вспылила я. — Если тебе интересно, я всегда была против наркотиков и алкоголя…

— Неинтересно, — оборвал он.

— У близкого мне человека была алкогольная зависимость, так что…

Не стоит перебивать меня, Пауэлл, я всегда договариваю.

Взгляд его изменился. Пропала враждебность. Однако он ничего не ответил.

Советы Кирби работали, по крайней мере, тот, где нужно поделиться фактом о себе, чтобы выудить факт о нем. Однако Макс крепкий орешек, и так просто он о себе не расскажет. Не сегодня, так завтра, а пока стоит сразу обозначить правила.

— Знаешь, в следующий раз найми профессиональную актрису. Твоя явно переигрывает, — сказала я, все еще чувствуя недовольство из-за того, что случилось в соседнем номере.

— Ты о чем?

— Я о твоем рандеву, Зверь. Ты находишься за стенкой, будь добр уважать соседей. Следует потерпеть всего одну ночь, надеюсь, ты продержишься. — Не в силах справиться с внутренним негодованием, я ехидно добавила: — Хотя, судя по длительности первого периода…

Продолжать я не стала, он и так понял.

Да, я намекнула на то, что он крайне невынослив в постели, вот такой стервой я становилась из-за испорченного настроения.

Макс моргнул, запустил руку в волосы и зачесал их назад.

— Почему ты не со всеми? — подуспокоившись, спросила я.

Он молчал, и я уже подумала, что ответа не последует.

— Веселиться и заливать в себя пиво накануне важного матча — это не про меня, — ответил он. Я удивленно покосилась на Пауэлла и заметила, что из соседнего автомата он достал два протеиновых батончика. Мое пассивное несогласие проявилось в виде закатывания глаз.

Зверь не допускает, чтобы хоть одна жиринка попадала в его организм. Слишком легко это понять, достаточно взглянуть на безупречные мышцы — причину мокрых трусиков девушек со всего мира.

Я нажала кнопку, два шоколадных батончика упали в отсек в самом низу. Вынув их, я подошла к Пауэллу. Мои легкие наполнил свежий и чистый запах его кожи. Что-то вроде мужского мыла или геля для душа. Странно, разве он не должен пахнуть потом, ведь его кожа все еще была влажной?

Одну шоколадку я закинула в карман, а другую протянула Зверю.

Краем глаза я заметила, что мышцы на его прессе напряглись.

Господи боже, это зрелище вызвало щекотку внизу моего живота. Но я не могла насладиться этим, потому что стала себя проклинать за подобные ощущения. У меня же есть парень! Я стою в худи с фамилией Даррелл. Я не могу чувствовать сексуальные приливы, глядя на полуголого Зверя.

— Что это? — спросил он, тупо уставившись на шоколадку.

— Оливковая ветвь, ясно? — резко выдала я, злясь из-за того, что один взгляд на его голый рельефный торс и запах его кожи пробуждали во мне запретное желание. — Не знаю, почему ты невзлюбил меня, но я не такой человек, который со всеми конфликтует. Возьми шоколадку в качестве нашего примирения, в детстве срабатывало. К тому же тебе нужно попробовать немного сладкого, может, тогда ты перестанешь так злобно на всех смотреть. Сахар поднимает эндорфины. — В последний раз окинув Пауэлла беглым взглядом, я направилась к себе в номер.

Дверь номера Зверя открылась, и оттуда выпорхнула сногсшибательная длинноволосая блондинка с широкой улыбкой на пухлых губах. Босоножки на высоких каблуках черными жгутами оплетали ее ноги, платье цвета морской волны облепило фигуру, словно вторая кожа, а горящие голубые глаза говорили о том, что этой девушке было достаточно для счастья тех двух минут, которые продержался Зверь.

Что-то гадкое зашевелилось в моей груди. Вот какие девушки в его вкусе. Ожидала от Пауэлла большего.