Зевак было мало, зеваки были разочарованы.

А у нас в это время происходил семейный скандал огромной напряжённости. Оль-га, в бешенстве неописуемом, «воспитывала» дочку Машеньку, не брезгуя даже руко-прикладством. Я насилу отнял у практически невменяемой супруги бедного ребенка. Впрочем, дочка была скорее зла, чем напугана.

Причина женской ссоры выяснилась ночью, когда умиротворённая любовными ласками Ольга поведала мне её предысторию – сколь удивительную, столь и страшную. Пожар устроила Машенька! Не то чтобы пошла и подожгла, а сверхъестественным обра-зом спровоцировала. С девочкой Альбиной, что едва не погибла в пылавшем доме, дочка наша посещает один детский сад. Альбина – мягко говоря, далеко не подарок. Ребёнок единственный, очень поздний, почему избалована донельзя. В день накануне трагедии она, мало задумываясь об этичности своего поступка, как и о его возможных последстви-ях, стащила у Машеньки из детсадовского шкафчика любимую куклу. На требование вернуть игрушку Альбина вызывающе рассмеялась, показала язычок и уплыла домой, сопровождаемая бабушкой, забирающей единственную внучку изо дня в день раньше остальных детей. Что же бабушка? А бабушка на повышенных тонах пожурила Машень-ку за некрасивую жадность и пообещала, что после выходных кукла будет ей, скорее все-го, возвращена. Резонные возражения воспитателей были бесповоротно проигнорирова-ны.

Обиженная смертельно, дочурка рыдала до самого прихода Ольги, не прекращая ни на миг. Но слёзы не были ей помехой заглянуть в шкафчик негодяйки Альбинки. Там она обнаружила носовой платок. План страшной мести созрел тут же. Весь вечер и утро следующего субботнего дня были посвящены подготовке. Из пластилина вылеплена бы-ла кукла-вуду, из вражеского платочка пошита ей одёжка, из бересты и щепочек построен в огороде за баней домик для неё. Прочитав над домиком колдовские стихи, чьё содер-жание осталось для меня тайной (подозреваю, жене моей они превосходно знакомы), Машенька оросила его обильно дезодорантом «Fa» – для лучшей горючести – и подожг-ла.

В ту же минуту полыхнул дом на Пролетарской.

По счастью для скверно воспитанной Альбинки и её неумной бабушки, в огород той порой выглянула Ольга. Шаманские пляски дочери над костерком оказались для мо-ей благоверной подобны уколу иголкой в мягкое место. Со скоростью кроссмена-рекордиста она преодолела хлюпающую огородную грязь и набросила на огонь сорван-ный с плеч кожушок. «Хорошо ещё, сообразила не топтать ногами, – говорила она мне дрожащим голосом, показывающим её убеждённость в безусловной связи большого и малого пожаров. – Кровля бы рухнула у дома и всё! Всё, понимаешь?!» Ольга готова бы-ла заплакать.

Успокоив супругу единственно доступным способом, чрезвычайно действенным, хоть и несколько утомительным, а затем и усыпив, сам я заснуть не смог. Я пребывал в растерянности. Как прикажете расценивать её слова? Как полнейший вздор, скорее даже бред? А если присовокупить к ним неумолимые факты? Как совпадение? Жуткое, стран-ное, но совпадение?

Я беспокойно ворочался до самого утра.

Наступившее воскресное утро выдалось солнечным, по-настоящему тёплым и ра-достным. Несмотря на слегка гудящую от недосыпа голову, я был довольно бодр. Ночной разговор уже казался мне сущей ерундой, и я постарался о нём забыть. Благо, грядущий день сулил приятное времяпрепровождение – мы всей семьей собирались в лес, за берё-зовым соком.

Транспорт вызвался предоставить Филипп.

Что может лучше восстановить мир в семье, чем такая поездка? Вот так сразу, от-ветить не берусь. Проведя в лесу полдня, полакомившись печёной картошкой и шашлы-ками, возвращались мы назад крайне довольные – как собою, так и добычей. Шесть лит-ров отменной прохладной берёзовицы, дарованной нам волшебницей-Весной, булькали в багажнике. Не меньше шести литров сока булькало в наших животах. От одежды пряно припахивало дымком. Филипп болтал, не переставая, девчонки весело и звонко хохотали. Я хохотал тоже, попутно растирая озябшие руки, и всё никак не мог их согреть. Дело в том, что слабый пол принялся наперебой демонстрировать в лесу разные фокусы. Вроде спринтерского пробуждения бабочки из случайно найденной куколки. Бабочка вылупи-лась совершенно тропическая, огромная, махровая – я здесь таких в жизни не видывал. Впрочем, я тот ещё энтомолог. Бабочка преспокойно ползала по крупитчатому весеннему снегу, пока мы на неё любовались, а потом улетела.