– Не хочешь с нами, третьей?

– Вот уж нет! – фыркнула она.

– Ну и ладно, – ухмыльнулся он. – Что в этом деле хорошо – можно закрыть глаза и представить под собой любую девчонку. Хоть бы и тебя.

Когда дверь закрылась, Эррин наконец позволила себе расслабиться. Полежала в бадье, которая исходила горячим паром за ширмой, переоделась в чистую ночнушку, которую любезно разложила на кровати горчичная, и забралась в кровать. И порадовалась, что на безумце магические браслеты и ни ей, ни Ролли не приходится сидеть под дверью и сторожить его всю ночь. Это было бы особенно неприятно именно сегодня, ведь через дверь можно услышать совершенно лишние подробности происходящего в комнате Годдарда.

Но выяснилось, что в неведении ей остаться не суждено. Тонкими оказались не только двери.

Стоны, скрипы, гортанные крики. Девица, кажется, за ночь вспомнила всех известных ей богов и призвала их в свидетели. Временами Эррин переживала, что он там её мучает, но многократно повторенные «да» и «ещё» не позволяли ей кинуться на выручку.

Утром, злая и невыспавшаяся, Эррин решила спуститься на ранний завтрак. В коридоре она столкнулась с идущей из комнаты Годдарда девицей. Та окинула кадетку слегка осоловелым взглядом и сказала:

– Ну ты и дура, что отказываешься.

Эррин презрительно закатила глаза, но опускаться до комментариев не стала. А лишь спросила:

– Где мне найти Тортона, чтобы расплатиться?

– Ловкач сам вас найдёт, – ответила девица и ушла.

Но Ловкач её не нашёл. Более того, все расспросы о нём не дали результатов. Владелец постоялого двора даже удивился, что с неё до сих пор не взяли денег. Как поняла Эррин, без оплаты и живым никто от дельца не уходил. Похоже, ей светило сделать это первой. Задерживаться дольше положенного потому лишь, что кто-то не удосужился позаботиться о собственной прибыли, не было никакого смысла.

Похоже, весёлая ночка Годдарда ничего им не стоила.

Радоваться этому или нет, Эррин не решила. Знания того, что столетний колдун неплох в постели, были для её головы явно лишними. А то, что постельные услуги шлюхи оказались словно бы в подарок, как-то лишало спокойствия.

Сам же Безумный спустился к завтраку в великолепном расположении духа и ради разнообразия даже выглядел почти нормальным. Лицу вернулось подобие живого цвета, оно словно ещё больше разгладилось, в глазах пропал сумасшедший блеск. И Эррин с в очередной раз с удивлением обнаружила, что колдун раньше был довольно привлекательным мужчиной. И это тревожило. Как же так вышло, что красивый одарённый маг, гроза теней и любимец женщин, герой, спасший мир от Зверя, вдруг потерял разум и стал кровавым убийцей?

Эррин в последнее время много за ним наблюдала. Она не замечала в нём ненависти к живому, вспышек немотивированного гнева или какой-то жестокости. Пренебрежение к окружающим – да. Но заносчивость свойственна многим одарённым. Саркастичность и язвительность тоже не была чрезмерной. Что говорить – Эррин сама была очень язвительна.

По-настоящему пугали в нём лишь периоды погружения в себя. Складывалось ощущение, что он запирается внутри и ведёт какую-то лишь ему ведомую битву. Пока ему удавалось побеждать внутренних демонов, но где гарантии, что так будет всегда.

А ещё Эррин приходило в голову, что всё это маска. И терпимо безумный мужчина на самом деле чудовищный притворщик. Когда же снимут наручники, сдерживающие магию, слетит и маска нормальности. Тогда вырвется на свободу монстр, которого уже никто не сможет остановить. Учитель верил, что это под силу самой Эррин и её парализатору, но девушка сомневалась. Книжный злодей и выпускница: каковы шансы?