Она мысленно полистала учебник.

– Если не брать совсем уж мифических персонажей, то полагаю, что ответ будет «Годдард Безумный»? – Этого волшебника, который сошёл с ума и своими руками спалил целый город с живыми людьми, знает каждый. Его преступлениям был посвящён целый урок на первом курсе. – Но при чём здесь он?

– В прошлый раз, когда Зверь пробудился, именно Годдард уложил его вновь.

Будет ли сегодня конец потрясениям?! Ещё немного, и она, кажется, совсем потеряет возможность удивляться. Годдард Безумный уложил Зверя? А вовсе не команда сильных волшебников? И почему же об этом не написано в учебниках?

– Это сложная часть истории нашего мира, Эррин, – вступил в диалог главный имперский магистр, седовласый и бородатый. – Возможно, разум Годдарда не выдержал именно схватки со Зверем, ведь нам известно, что он спалил город Виттег почти сразу после этого. Госпожа Притор, я знал Годдарда Безумного лично. А Бертрам Ролли был его учеником.

Она перевела взгляд на куратора, надеясь, что он ей подмигнет или заберётся на стол и начнет плясать залихватский деревенский бруш. Это бы означало, что она просто-напросто спит или бредит. Но серьёзность морщинистого лица и выражение карих глаз не позволили ей усомниться в реальности происходящего. Девушка готова была хлопнуться в обморок. Столько невероятных ужасающих открытий за последние полчаса её мозг был не в состоянии освоить.

– Магистр Ролли, – робко осмелилась подать голос она, – теперь вы как ученик Безумного будете пытаться победить Зверя?

Ролли покачал головой:

– Нет, к сожалению. Я даже близко не так силён, как был Годдард. И нет сейчас волшебника, способного с ним сравниться. Как ни печально это признавать.

– Тогда к чему этот разговор?

И опять встрял Орлиный Нос.

– У нас нет времени на расшаркивания! Кадет Притор, Годдард Безумный не мёртв. Он заморожен в Древней Тюрьме, и мы планируем его оттуда достать.

Эррин почувствовала, что если бы не сидела, то точно свалилась бы.

– А поскольку за те сто лет, что Годдард провёл в заморозке, он вряд ли стал хоть немного нормальнее, – продолжил Нос, – нам будете нужны вы, девушка. Вы и ваши способности парализатора.

– ..ять! – высказалась Эррин и даже не нашла в себе сил смутиться тому, что из её рта вылетело такое ругательство. – Вы не можете говорить это серьёзно!

– Эррин, – снова вступил в разговор Ролли. – Твои способности исключительные. Мы долго не могли представить, зачем мог появиться на свет такой маг, как ты, но сейчас всё сошлось! Полагаю, Ось ведает, что творит. Поскольку именно сейчас, когда пробуждается Зверь, сошлись две возможности. Годдард, который может уложить Зверя, всё ещё жив. И ты как раз вошла в силу, способную сдержать Годдарда в рамках.

– А если я не смогу? Если вы ошиблись?

– Тогда конец этому слоистому миру, – резюме Орлиного Носа вышло таким мрачным, словно он уже выписал им всем смертный приговор.

Назад в ученический корпус Эррин Притор шла оглушённая и дезориентированная. Ноги шагали неуверенно и словно неохотно. Проблема, которую ей предстояло решать, казалась невозможной. Однако во дворе, у самого входа в общежитие, она наткнулась на трудность, решить которую нужно было прямо сейчас. И это неожиданно придало ей сил.

Её встречала подруга и соседка по комнате Иссида, а значит, прямо сию секунду нужно будет построить целый замок из вранья, который обозначили магистры. С неё взяли слово о сохранении тайны их похода. Нельзя было говорить ни про Зверя, ни про опасность для мира, ни тем более про Безумного Годдарда.

Общую канву лжи ей в общем и целом обрисовали, нужно было лишь преподнести её так, чтобы окружающие поверили.