, – этот голос теперь со стороны Аиркесса. – БедныйАиркесс, даётобещанияуходящимине держитслово. Печалька… Какдумаешь, батенькасильнорасстроится, еслиегопервенецсдохнетвплену, впещеремерзкихтварей, какобычныйжалкийсмертный? – Фаут слышит, как что-то трещит и рвется, а после удар об камни и слабый стон боли. – Ой, неаккуратнополучилось. Неушибся, братец? – тихий смешок пробирает до костей.

– Эларс… – голос Аиркесса слаб и жалок, как и у Фаута, в нем нет того превосходства, что давило на собеседника.

– Я. Уменяестьдвеновости, первая: тыскоросдохнешь, Аиркесс, вторая: можетинет, всёзависитоттебя. Хмм… Этоненовости, этоскореепредложениенавыбор. Ясегоднядобрый, выбирай, – эта тишина давит сильнее удавки на шее, Аиркесс молчит, Эларс тоже. Его словно и нет здесь.

– Что ты хочешь? – Фаут не выдержал этого давления.

– Хочу, чтобыонсделалвыбор, – голос прозвучал изумленно, словно он удивился такому вопросу и не понимает, о чем его спрашивают. – Фаут!

– Что..? – второй принц дернулся и пытается вглядеться в черноту.

– Тыестьнехочешь? Васнормальнокормят, необижают? Вынезлитесьнаних, манерамнеобучены, нопарнистараются.

– Ты сейчас издеваешься или серьезно спрашиваешь?

– Абсолютносерьезно. Уменяпланынаэтотгород, наземли, жителиесть, нонадеюсь, чтоидругиеподтянуться. Знаешь, Фаут, явсегдалюбилсозидать, строитьчто-тоновое, сочинять, однаждывыкупилстарыедомавременцарствованияРомановых, этопоследняядинастияцарейвмоейстране, такястолькоденегвложилнареставрацию, чтожалкобылопродаватьконфеткутакую. Инепродал. Слышалбытымоих «друзей» иродственников. Асейчасвсёвчужихруках. Надеюсь, чтонепродешевят, – легкий шорох крыльев, а потом шаги по плитам и цокот острых лап паука. – Черныш, нетрогайего, онещёнеответил, невыбрал.

– Эларс, ты убьешь брата? Он же воспитывал тебя, всегда рядом был, помогал тебе. Он…

– Былвынужденвыполнятьобещание,данноематери, апосле,маскируяподзаботу,преследовалсвоицели. Скажимне, Фаут, когдатыподключился, когдарешилиспользоватьменя, чтобыдостичьсвоихидей? – Фаут ощутил холодное касание к щеке, оно обжигает, он хочет дернуться, отвернуться, но ничего не получается. Боль лишает воли. Он кричит, не слыша собственного крика. Уже в потухающем сознании услышал этот голос. – Довстречи, брат.

Темнота полностью поглотила второго принца, а с этим ушла и боль. Пробуждение было жестким и резким, его поили, вылив на лицо ледяную воду, а после ещё лили, но не так резко. Отстали от него, когда он действительно сделал пару глотков воды. Фаут смотрит на эту пещеру, пауки деловито снимают солдат и уносят их в другие пещеры. Кто-то из них невнятно мычит, кто-то плачет, но тварям некогда их слушать, они освобождают место. Принц висит и молча смотрит на это, в голове вообще никаких мыслей, он пустым взглядом наблюдает за работой без суеты.

– Фаут… – голос Сириф отвлек его от важного созерцания, он посмотрел на неё. – Это Аиркесс? – её голос дрожит от сдерживаемых слез, Фаут оцепенел. Воспоминание о ночи, о беседе с Эларсом, его предложение старшему сделать выбор, боль… Он заставил себя посмотреть вниз и увидеть старшего брата.

– Аиркесс… – горло спёрло от комка в нем, слезы начинают душить, безнадёга и отчаяние захлёстывают его сознание. Как же так… Как так… От гордого и прекрасного принца, который сводил с ума любую женщину, внушал страх и уважение любому существу не осталось ничего. Изорванная, местами разъеденная кислотой паучьей паутины одежда, грязно-белые спутанные волосы, изломанное тело и синее опухшее лицо мертвеца – вот что осталось от кронпринца Ардакисса. – Почему…ты выбрал смерть..? – Фаут не винил Эларса, ведь тот дал шанс, но неужели эти цели важнее жизни? Аиркесс дважды предал младшего брата. Даже не так, он предал мать и родную кровь. Фаут такой же. У него такая же будет бесславная смерть.