Когда Игорь отключил телефон и повернулся – Серафима сидела рядом, завернувшись в простыню (оба валялись в кровати голые). В полумраке комнаты, освещённой только жёлтыми цифрами будильника, угадать выражение её лица было невозможно, но чувства выразились в тоне вопроса:

– Уезжаешь?!

– Всего на день, – поспешил уверить Сокольский. – Очень надо. – Он помедлил, потом объяснил: – Умерла одна знакомая старушка. Я ей кое-чем обязан. Надо проводить.

– Я с тобой! – Сима придвинулась к нему вплотную и обвила мягкими руками его плечи, прижавшись к груди. – Пожалуйста!

– Какое-то несвадебное путешествие получится, – заметил Сокольский, поглаживая её по волосам. – Генерал пообещал, что даст мне лишних пару дней к отпуску. Мы успеем наверстать упущенное.

Сима решительно выпрямилась.

– Я давно хотела съездить в Приозерск. Если буду мешать – поселишь меня в гостинице. Погуляю по городу, в крепость схожу. Вдруг тебе понадоблюсь… Игорь! Уступи мне! Пожалуйста!

Он тихонько вздохнул, но покачал головой и притянул женщину к себе.

– Я вернусь к вечеру. Ты не успеешь соскучиться.

Сима вздохнула.

– Значит, это по работе, – правильно поняла она. – Кто эта бабушка?

– Трудно объяснить… Скажем, она из числа моих коллег. Но для всех посторонних – родственница. Понимаешь?

Сима поняла и кивнула, больше ничего не спрашивая. Всё, что касалось работы её мужа, балансировало на грани между «информацией не для всех» и «государственной тайной». Если он придёт к выводу, что его супруге не следует знать подробностей – она никогда ничего не узнает…

Глава вторая. О том, с каким уставом нужно идти в чужой зверинец

(Лето 2011 года)

– Ну что у них за шум?! – Недовольный Махей отложил кий и распахнул двери в соседнее помещение. – Цыц! Разорались! Что происходит?

В просторном подвальном помещении собралось человек пятнадцать.

– Орлик с Сашкой Цыганом сцепились, – доложил кто-то из парней, кивая на два «эпицентра»: в одном углу комнаты трое парней держали за руки крупного, чернявого мужика с небритостью до самых глаз, а в другом – ещё столько же вцепилось в одежду русоволосого парня среднего роста.

– Что не поделили? – потребовал объяснений Махей.

– Цыган Машке рожу расписал, а Орлик ему за это челюсть свернул, – с готовностью доложили ему.

– Порежу, сука! – рычал Цыган, выплёвывая кровь.

– А ты что скажешь? – спросил Махей у Орлика.

– Голыми руками порву, – мрачно пообещал русоволосый и добавил по складам: – Чер-но-жжо-пый!

Сашка Цыган рванулся из рук и выхватил широкий нож. Никаким цыганом он не был, а каких кровей в нём от рождения намешано – сам не знал: детдомовский. Выглядел он всклокочено, чёрные волосы болтались во все стороны грязными космами. Он оскалился и пошёл на Орлика.

– Порви, – позволил тому Махей и добавил, для остальных: – Нехорошо девок калечить!

Орлик остался стоять на месте. В последнюю секунду метнулся навстречу… Что дальше произошло – никто не понял. Нож Цыгана отлетел и воткнулся в стенку, сам он согнулся пополам. Орлик врезал ему локтем по голове. Цыган упал, продолжая корчиться, а Орлик скакнул ему на спину, вынудив растянуться на полу, сгрёб в кулак длинные волосы и принялся колотить мордой о бетонные плиты. Народ взревел, кто-то заорал:

– Цыган!!! Вставай! Бей!

Кто-то скандировал:

– Орлик! Орлик!

Махей подождал несколько секунд, но понял, что ждать от Цыгана ответных телодвижений поздно. По полу, под ним, растекалась кровавая лужа.

– Хватит! – скомандовал Махей. – Кому говорю!

Орлика оттащили. Цыган булькал, держась за лицо.

– Доктора ему позовите, – распорядился Махей, потом поманил Орлика. – А ты за мной иди!