Когда перед глазами замаячила свобода, стало намного легче. Постоянные думы о брате, Янеке, отце всё равно не давали покоя, но свобода была теперь милее всего.

Галина не обманула. Вечером пришла за солью, протянула кусок воска. Заговорила Евдокию Степановну, а Зоя успела сделать слепок. Отдала бывшей подруге.

Всю ночь не спала, ругала себя за то, что опять доверилась Галине.

На следующий день Зоя ждала, когда наконец-то Галя откроет её. Подруга пришла после обеда, отперла дверь, сунула ключ Зое в руки.

– Держи, беги куда надо. Но только завтра. Евдокия Степановна скоро дома будет, мне матушка сказала. А завтра у них долгий день, поздно вернутся.

– Спасибо, – поблагодарила Зоя и сжала в руке ключ.

Галя вышла. Улыбнулась ехидно. Зоя этого не заметила.

В кармане у Гали прятался ещё один дубликат.

Сон к Зое опять не шёл. Она лежала в кровати и пыталась представить рядом с собой Янека. Хотелось побыть в тишине, но Евдокия Степановна после визита полицейских тоже не спала ночами. Молилась. Ночи напролёт стояла перед иконами, Зоя присоединялась к ней.

Евдокия Степановна голосила громко, повторяя и повторяя: «Отче наш…» и другие молитвы. Мачеха проговаривала слова быстро, как скороговорки, до Зои только иногда долетали: Макар, Григорий, Зоя…

На работе Евдокии Степановне подтвердили, что Григория Филипповича отправили в командировку. Куда и насколько ей не сказали. Новость о том, что Макар пропал без вести, облетела весь порт. Молва дошла и до мельниц.

Все знакомые и незнакомые, встречавшиеся на пути Евдокии, высказывали своё сожаление и соболезнования. Евдокия отмахивалась, уходила от разговора. Возмущалась: