Но она виновато покачала головой:

– Нет… Я не… Я не смогу сегодня… Правда. – Тут она с облегчением увидела впереди здание Шатле. – Прошу вас, князь. Не ждите меня. Я хочу только одного – забыть все, что было прежде. Время вспять не повернешь. Не надо… ничего этого не надо. Так будет лучше для нас обоих.

Князь промолчал. Зоя выскочила из автомобиля и побежала к подъезду. Букет белых роз остался лежать на сиденье.

– Тебя привез Владимир? – с улыбкой спросила Евгения Петровна, когда Зоя вернулась домой и со стесненным сердцем заметила в вазе на столе белые розы.

– Нет. Один из наших танцовщиков. – Усевшись, она с блаженной улыбкой вытянула ноги. – Устала… – Но усталость ничего не значила: балет возродил ее к жизни.

– А он сказал, что заедет за тобой и доставит домой, – нахмурилась бабушка. Князь привез ей сегодня свежего хлеба и банку джема. Ее трогала его забота, и на душе становилось спокойней, когда она знала, что Зоя – с ним.

– Бабушка… – медленно, подбирая слова, произнесла Зоя. – Я… не хочу, чтобы он… возил меня.

– Почему? С ним ты в безопасности…

Сегодня днем, когда Владимир Марковский принес ей оставленные Зоей розы, он наговорил ей такого, что боль за внучку, танцующую в балете, с новой силой полоснула ее по сердцу. Но она знала, что остановить Зою уже не удастся. Кто-то из них должен работать и зарабатывать. Она – не могла. Оставалась Зоя. Евгения Петровна мечтала, что подвернутся частные уроки. А сегодня князь предложил взять Зою под свое крыло, как он выразился. Может быть, в этом случае она оставит балет?.. Князь предстал перед бабушкой в новом свете – как герой и спаситель.

– Бабушка… Мне кажется, у него другое на уме.

– Он порядочный человек, Зоя. И друг твоего покойного отца, он безупречно воспитан… – продолжала бабушка, до поры придерживая под полой понравившееся ей предложение Владимира.

– Вот именно! Друг папы, но никак не мой! И ему, наверно, лет шестьдесят!

– Он – русский князь, Зоя, и в родстве с царствующей фамилией.

– Неужели этого достаточно? – Рассердившись, Зоя порывисто поднялась. – Ведь он годится мне в деды! Тебя это не смущает?