А за пару недель до Дня рождения продюссер и менеджер группы "Абракадабра" изъявили желание устроить вечеринку в честь Влада в ночном клубе. В их планы входило пригласить медийных лиц, других артистов лейбла "Movement"  и фотографов, чтобы придать мероприятию статусности.

После этого стало очевидно, что Влад ко мне не приедет. И мы стали обсуждать вариант моего приезда в Москву. Однако я всерьез переживала, что мама не отпустит меня одну на такое дальнее расстояние.

- Ты просто обязана поговорить с ней! Скажи, что я встречу тебя в аэропорту и не спущу глаз до тех пор, пока ты не уедешь обратно! - настаивал Влад.

- Ладно, я попробую, - пообещала я, ведь сама хотела этого больше всего на свете.

Разговор с мамой был не из легких. Она наотрез отказалась отпускать меня одну. Говорила, что я еще маленькая, и мне рано становиться такой самостоятельной. Я испробовала все аргументы. Просила. Умоляла. Торговалась. Обещала мыть посуду целый год и выкинуть раздражающие ее рваные джинсы, но мама была непреклонна.

Когда я, расстроенная и сломленная, рассказала об этом Владу, он посоветовал не отчаиваться раньше времени и попросил у меня мамин номер телефона.

- Ты что, хочешь ей позвонить? - я удивленно вскинула брови.

- А почему бы и нет? - отозвался Влад. - Я очень хочу, чтобы ты приехала, и испробую все способы реализовать это.

На следующий день ко мне подошла мама и сообщила, что великодушно отпускает меня в Москву. От удивления я чуть не подавилась булочкой, которую с удовольствием поедала. Но вопрос о том, что именно сказал ей Влад, мама не ответила. Лишь загадочно улыбнулась и заметила, что он очень приятный мальчик. Допытываться подробностей я не стала. Какая разница, что наговорил ей Влад? Главное, это подействовало! И я была безмерно счастлива!

Назар за все это время мне так и не позвонил. Ни разу. Не то, чтобы я ждала его звонка. Отнюдь, я скорее опасалась, что он вновь объявится в моей жизни. Но все же то, что парень с таким "трудом" добыл мой номер телефона, а потом просто решил не звонить, казалось мне странным.

Вадим Киреев вернулся из своего затяжного отпуска и вновь стал вести у нас тренировки. Все устаканилось, и жизнь вернулась в прежнее русло. Но отчего-то предчувствие, что мы с Назаром еще обязательно встретимся, не покидало меня. И я не ошиблась.

В пятницу мы с Адой по обыкновению отправились на тренировку, и по пути я уже в сотый раз слушала стенания подруги по поводу их с Максимом отношений.

После ссоры на торжестве в честь серебряной свадьбы ребята так толком и не общались. Точнее они пытались поговорить, но взаимные упреки и обвинения, которые сыпались из обоих, как песок из мумии, только усугубляли их и без того затянувшийся конфликт.

Как это часто бывает при ссоре, никто не хотел признавать свою неправоту и отчаянно желал услышать извинения от другого. Ада считала, что Макс должен приползти к ней чуть ли не на коленях и молить о прощении за то, что не вступился за нее тогда, на празднике. А Муслимов думал, что это Аде следует пересмотреть свою позицию и извиниться, ведь она как никак оскорбила его мать.

В конце концов ребята поругались еще сильнее и последние дни вообще перестали контактировать: не переписывались, не созванивались, не виделись. Ада пребывала в скверном расположении духа и почти не улыбалась.

Тренировка проходила плодотворно и весело. Мы отрабатывали номер для предстоящего отчетного концерта, добиваясь максимальной синхронности движений, когда неожиданно дверь в зал распахнулась, и на пороге появился Назар с фирменной самодовольной улыбкой.