Щука смотрел на все это с веселым интересом.

– Злющий коняга! Зато верный, все одно пес. А зовут как?

– Злодеем, – ответил раньше чем подумал и опустил голову, гадая, слышал ли Щука о коне Темного Властелина.

Видимо, нет, так как только рассмеялся:

– Подходящее имечко!

Забор старосты остался позади, прошли дом Щуки, где над огородом висели разномастные сети. Его жена, низенькая кругленькая женщина, помахала им вслед.

– Ты к нам как, надолго?

– Посмотрим, – Закат неопределенно пожал плечами. – До страды, наверное, останусь.

Щука кивнул, задумчиво грызя травинку. Сплюнул на землю.

– Посмотри… У нас, вишь ты, новые господа будут. Светлые, чтоб мне утонуть, никогда не думал, что под стенами у тьмы снова на этих рыцарей налечу.

– И чем тебе не угодил свет?

Щука пожал плечами, так же, как до того Закат. Почесал нос.

– Да просто все. Тьма чего от тебя хочет? Ну, по крайней мере наш-то чего хотел?

Закат промолчал, так как представления не имел, как его запросы выглядели для крестьян. Щука ответил сам, назидательно подняв палец:

– Овса! Понимаешь? Просто несколько мешков овса. Что мы там кроме овса делаем – его не интересовало! А эти, из своей обители, разве что в постель к тебе не лезут. Говорить надо так, есть эдак, девок выбирать как свет велит, а не как сердце лежит. Виру еще назначают за все подряд, тьфу!

– Вроде они только убивать и воровать запрещали, – неуверенно удивился Закат, не припоминавший особых ограничений в попавшем к нему несколько смертей назад своде светлых законов. Щука отмахнулся:

– Это понятно! Но они чем дальше, тем больше с ума сходят. Медведь, староста в смысле, говорил, они на него так смотрели, будто прикидывали, не порубить ли нас всех просто за компанию с Темным. Мол, чего это мы так близко к замку живем, а рыцарям в ножки не падаем.

– Но их победу вы отмечали.

– Отмечали. Традиция, вроде как. Но ты смотри, вот Репка, баечник наш, про Темного Властелина шутки шутил? Шутил. И ничего! А про светлых попробуй пошути…

Закат покачал головой. Звучало все это, на его взгляд, дико.

Из-за частокола высунулся Лист, мрачный, как и вчера.

– Хорош лясы точить! Мы вам, лоботрясам, еще бревен привезли. Обтесывайте.

***

В середине дня пришла жена Листа, подав этим сигнал к обеду. Работники уселись под стеной ближайшего дома, чья хозяйка, пожилая ворчливая женщина, позволила им умыться из бочки с дождевой водой. Закату принес обед Пай, оставшийся у Горляны на правах мальчика на побегушках. Постоял рядом с женщинами, с жалостью глядя на своего господина, сидящего на одном бревне с пятью крестьянами и жующего постную кашу. Щука довольно уплетал двойную порцию ухи, которой жена наказала поделиться с Закатом, если тому опять нечего будет есть. Вытер миску ломтем хлеба, спросил задорно:

– Что, Лист, закончим сегодня?

Лист ответил не сразу, выполняя завет не трепаться за едой. Доел не торопясь, сходил еще раз к бочке, сполоснул руки. Глянул на забор, в котором недоставало еще шести кольев.

– Если заседать тут не будем, закончим.

Поднял свой топор и пошел к оставшимся бревнам, подавая пример. Встал Закат, отдал свою миску дожидавшемуся Паю. Тот вздохнул тихонько:

– Господин, может, помочь хоть?..

Закат улыбнулся, потрепал юношу по голове.

– Топором махать? Не нужно. Иди лучше к Горляне, ей ты сейчас больше поможешь.

Пошел к забору, собираясь присоединиться к обтесыванию бревен…

– Эй, чернявый!

Он не обернулся, только едва заметно сбился с шага. Мало ли тут чернявых. Нормальный селянин не считает, что рыцарь обязательно обратился именно к нему.

Сзади процокали подкованные копыта, на плечо легло древко копья.