К концу своей речи Этернус стал уже совершенно серьёзен без какой-либо тени шутливой весёлости и легкомысленности. Оба мага пристально смотрели на Настю, явно ожидая от неё ответа. Вопрос был задан со всей серьёзностью, которую маги уже не раз демонстрировали, и часто делали это внезапно и совершенно неожиданно. Вот и сейчас внезапный вопрос, перемена характера разговора и предельно пристальное внимание со стороны собеседников застали Настю врасплох. Девушка смутилась и не знала, что отвечать.

– Я не знаю, что я могу для него сделать, – невпопад пролепетала Настя.

– Веселиться можно как угодно, – смягчился маг, – но не забывай, что мы в космосе, а он всегда ставит перед разумными существами очень серьёзные вопросы.

Маг помолчал, потом перевёл взгляд на звёзды и тихо проговорил:

– Там тебя ждёт много нового, неизведанного и совсем неизвестного тебе сейчас. Веселись и будь серьёзна одновременно. По-другому в этой Вселенной не выжить.

Настя тоже посмотрела на звёзды и зябко поёжилась от внезапно возникшего неуютного чувства.

– Ты пока ещё дома, – сказал Этернус мягко и успокаивающе. – Все неведомые и серьёзные опасности от тебя сейчас далеко. Однако и тут, в вашей Солнечной системе, тоже не пикник. Тут тоже суровый космос. Будь с ним аккуратна и внимательна. И давай уже займись делом. Так какой у тебя полётный план?

Внезапный деловой вопрос заставил Настю встрепенуться и сосредоточиться. Она посмотрела на голокарту, которая всё ещё не показывала текущее положение космической путешественницы. Настя мысленно представила свою фигурку в пределах модели Солнечной системы, обращаясь к скафандру на интуитивном уровне, и… сильно уменьшенная фигурка девушки действительно появилась в пространстве голографической карты среди самосветящихся объёмных изображений Солнца и планет. Настя видела свою маленькую серо-серебристую световую копию: подвижную голографическую статуэтку, выполненную во всех деталях. Она находилась в пределах голокарты и по размером была сравнима с прочими световыми шариками, изображавшими планеты. Кроме того, она повторяла за реальной Настей все позы, жесты и движения. Внезапно девушке пришла в голову новая озорная мысль. Она повернулась в сторону от модели Солнечной системы и попросила скафандр создать такую же голографическую копию своего девичьего тела, но в натуральную величину. «Хочу посмотреть на неё, как смотрела бы на себя в зеркало. У меня же тут, в космосе, нет зеркал. Как же девушке обходиться в дальней дороге без зеркала?» – думала Настя, внутренне улыбаясь.

Скафандр выполнил просьбу в точности. Правда, это не было зеркальным отражением. Настя словно увидела себя со стороны. В пространстве рядом с Настей светилась точная голографическая модель тела девушки. Голограмма оказалась полупрозрачная: через неё просвечивали яркие звёзды, но тем не менее она хорошо показывала наружный образ Насти со всеми особенностями, включая реальные цвета. Поначалу Настя увидела себя со спины ровно в той позе, в какой она сама висела в пространстве. Потом Настя мысленно попросила повернуть голограмму лицевой частью к себе и наконец увидела себя со стороны так, как хотела.

– Прекрати уже баловаться, – недовольно произнёс Этернус. – Ещё успеешь на себя насмотреться. Эти ваши женские штучки… – маг укоризненно покачал головой. – На Земле твои женские заботы о своём внешнем виде, может быть, и уместны, и даже, скорее всего, совершенно необходимы, но сейчас в этом нет острой надобности. Ты в космосе и внутри уникального скафандра. В нём тебе не надо ни мыться, ни причёсываться. Скафандр полностью взял на себя заботы о твоём драгоценном теле. Можешь не сомневаться, что твоё биологическое тело в этом скафандре всегда будет выглядеть идеально. И не только выглядеть – оно всегда и будет в идеальном состоянии и снаружи, и изнутри. Поэтому забудь свои девичьи страхи о внешнем виде, – маг строго погрозил Насте пальцем, а потом крайне вежливо проговорил: – И не соблаговолите ли Вы, юная леди, наконец выдать нам полётный план. Мы уже заждались Вас.