Двое других успели вытащить оружие, но не привыкшие к темноте глаза помешали им защититься.

Последний мешкался дольше всех, приняв в итоге самое неудобное мне решение – вместо попытки дать бой, кинулся к тросу, что тянулся к колокольчику на вершине. Я рубанул его по спине, однако неудобная позиция да добротный кожаный доспех не позволили даже оставить ранения.

Он ухватился за трос и протараторил:

– Не убивай! Или подниму тревогу!

Я демонстративно отвел меч в сторону. Несмотря на темноту кругом, лунная ночь позволяла разглядеть мой силуэт.

– Уходи.

Он размышлял всего секунду.

– Дай фору!

Я отступил на несколько шагов, после чего стражник рванулся с места и сломя голову понесся по каменистому перевалу. Искать его не хотелось. Однако кто знает, какие у них здесь припасены секреты, для поднятия тревоги?

Благодаря БПЛА и магии меча, позволявшей видеть все как днем, догнал беглеца через пару минут. Он начал просить пощады, чем едва меня не разжалобил. Прижатые к стенке подонки лучше всех прочих умудряются выглядеть несчастными жертвами. Вот только я помнил, как он прокомментировал падение со скалы девушки, посетовав лишь на то, что не смог ее до этого отыметь. Постарался сделать так, чтобы умирал он тихо, но не быстро.

Вернувшись на платформу, прежде всего переоделся в снаряжение одного из часовых, наименее запачканное кровью. Затем оттащил тела за камни, да зажег лампы на стене. Не хватало еще привлечь внимание банальным отсутствием света.

После четырежды дернул за нужный трос и стал дожидаться пока меня доставят на вершину.

Чтобы не терять времени, поднял БПЛА над горой и еще раз осмотрел окрестности. Ничего не изменилось, разве что часовых возле высокого здания уже не было, что сейчас играло только на руку.

Когда платформа остановилась, первым делом прикончил стражника, сидевшего у колокольчика, а затем направился к рабам возле колеса. Восемь пар глаз смотрели на меня с леденящей душу отрешенностью, словно бы заранее смирившись с любой, даже самой страшной, участью.

– Что бы ни случилось, не опускать платформу вниз. Ясно?

Ответом было молчание.

Покачав головой, двинулся к зданию, что окрестил мысленно бараком. Благо дверьми здесь пренебрегали, рассчитывая должно быть на неприступность горного убежища. Вот вам и наглядный пример, что безопасности много не бывает.

На восьми двухъярусных койках мирно спали люди. Вгляделся в их лица. Загорелые и обветренные, но без малейших признаков недоедания, стало быть, рабами они не являлись. Кто-то из бойцов в дальнем углу то и дело громко всхрапывал, и я решил воспользоваться этим в качестве дополнительной маскировки. Дожидаясь гортанных хрипов, сокращал под них дружину пана Глыхаря отточенными ударами в горло, в который раз удивляясь собственной сноровке. Отчего-то мне не верилось, что Гурн при жизни способен был на подобное. Его удел – незаметно пырнуть человека ножом в таверне или плеснуть в вино яду, но такие операции требовали совершенно иной выучки. Тем не менее уверенное спокойствие и выверенность движений рождали ощущение, будто кого-то из моих пассажиров готовили к диверсионной работе специально.

Очередь храпящего подошла лишь через полчаса, когда я разделался со всем бараком, не встретив ни малейшего сопротивления.

Прежде чем выйти наружу, посмотрел через управляющий дисплей на окрестности. Возле высокого здания снова стояли двое часовых. Стало быть, есть место, где они сменялись.

Трюк с вертикально взлетающим орлом и гаснущими следом лампами и в этот раз сработал на отлично – двое бойцов конвульсивно бились у входа, держась за распоротое горло, а я уже заглядывал внутрь здания, намереваясь выяснить, что именно они сторожили.