– Уважаемый, – негромко обратился я к торговцу. – Я приобрел раба. Доставайте того мальчишку. Деньги за него уже уплачены.

– Так и знал, что ты неспроста с ним болтал, – вмешался в разговор словоохотливый Весло.

– И на кой он Вам сдался? – уточнил мужчина, переводя взгляд с наемника на меня.

– А это лично Вам, – я протянул серебряную монету в кулаке, расставаясь с последними деньгами. – Если сделаете все быстро. Я спешу.

Мужчина хмыкнул и, посторонившись, взмахнул рукой.

Хозяин каравана, наблюдавший за нами, показал ему пальцами «шесть».

– Он этих денег не стоил, – покачал головой мужчина, – Но дело Ваше. На чье имя оформить купчую?

– Я тоже так решил. Рейтан Лазар.

Вскоре тяжелая дверь клетки лязгнула ржавыми петлями, и мальчишка спрыгнул на пыльную мостовую. Не дожидаясь, пока моя маленькая махинация раскроется, я схватил его за руку и поволок за собой.

– Мы спешим? – спросил он, с трудом переставляя затекшие ноги.

– Хер его знает. Это ведь ты у нас в курсе всего на свете, вот и скажи, надо ли нам рвать когти?

– Я не говорил, что в курсе всего. Мне известно только о тебе.

– И откуда, интересно?

Мы завернули в темный переулок, однако мальчишка показал в сторону хорошо освещенной масляными лампами улицы.

– Нам туда. Лучше отпусти меня и иди следом. Чем меньше при этом задашь вопросов, тем с меньшим количеством неразрешимых загадок столкнешься.

Я тяжело вздохнул, чувствуя, как усталость наваливается все сильнее и повиновался.

Так мы продолжили путь по вечернему Льхону, стремительно тонущему в ночной мгле. Гул из таверн растекался по окрестностям вместе с запахами спиртного, выделяясь редкими криками от потасовок, да заливистым смехом проституток. Фонари при этом горели через один, а то и через два, отчего приходилось непрерывно щуриться, чтобы не угодить в выбоину брусчатки или лошадиное дерьмо, которое, казалось, здесь не убирали никогда и, лишь благодаря ему, ямы встречались не так уж часто.

– Сюда, – сказал мальчишка, сворачивая в темный переулок, что оканчивался тупиком.

Я покачал головой и чуть ссутулился, ожидая проблем – ни дверей, ни даже люков в земле видно не было, только пара мешков у стены, от которых явственно отдавало сгнившими овощами, да изорванная женская юбка рядом.

Не говоря больше ни слова, мальчишка подошел к стене и с минуту шарил рукой по камням. Затем он сделал пару шагов назад, раздался еле слышный скрежет и в стене образовался проход, из которого лился ровный, неестественно холодный свет.

– Вот мы и на месте. Заходи.

Я отправился следом.

Помещение, в котором мы очутились, казалось совершенно не похожим ни на что, виденное мной прежде: в удивительно ровные стены, словно отлитые из металла, были встроены небольшие продолговатые стекла, источающие белый свет, на полу дорожка из черных прямоугольных ковров – похожих на кожаные, только гораздо плотнее. У дальней стены двое странных солдат. Не знаю, что именно подсказало мне род их занятий, то ли крепкое сложение, то ли тяжелый взгляд, потому как в остальном выглядели они до нельзя нелепо. Оба в необычного покроя комбинезонах песчаной расцветки, на локтях и коленях округлая защита, грудь также усилена броней, однако не металлической, а как будто из отшлифованного дерева, на поясе добротные сумки со множеством длинных карманов, а в руках диковинные металлические дубинки со специальными рукоятями для хвата и замысловатыми переключателями. Солдаты держали их необычно – тонкими концами от себя, но несмотря на все это, мое чутье безошибочно узнавало в предметах опасное оружие.

– С прибытием, – сухо поприветствовал нас один из солдат.