– Будь со мной. Всегда будь со мной. Пожалуйста.

И тут, сквозь толпу просочилась Ундина. Она не умерла! Ну конечно – Гильдия Бессмертников! Туда абы кого не берут. И этой гадине обязательно надо было испортить и так ужасный момент жизни. Синевласка окинула дом ведьмы, мёртвого парня и саму Аметист оценивающим взглядом… и кивнула, решив что-то.

– Нет! Не забытье тебя ждёт, Эммер! – властно сказала она, да так, что слышал это каждый. – Проклинаю тебя твоим истинным именем – ты никогда не встретишься со своим любимым, пока добровольно не отречёшься от всего, что тебе дорого, и не отдашь это тем, кого ненавидишь! Проклятие моё нерушимо и вечно, Слово твёрдо и непоколебимо! Да будет так!

И Ундина исчезла, не оставив от себя ничего, кроме воспоминания. Хотя нет, что-то всё же было – через год у дверей одной хаты появился подкидыш – малыш с синими волосами. А Аметист даже не взглянула на ту, кто только что решила её участь. Ей было на это плевать. Бездонное горе обхватило её целиком и полностью, было проклятье, нет его – какая разница? Если сама жизнь стала именно этим?

В тот день Аметист будто умерла вместе с Имраном. Она больше не улыбалась, подолгу смотрела пустым взглядом в окно, ожидая, что он сейчас придёт и позовёт её с собой. Она так и не смогла отпустить. Девушка больше не заходила в свой дом, поселившись в заброшенной хате неподалёку. Её родная изба напоминала о нем, о том, как он лежал у порога, окровавленный, мёртвый…

Однако колдовской дом манил хозяйку, тянул назад… И Аметист не могла этому сопротивляться. Спустя несколько недель, она все же появилась на пороге своей избы. Потопталась – как не хочется заходить! – глубоко вздохнув, дёрнула ручку. Дверь приветственно скрипнула, ведьма вошла… и привалилась к дверному косяку, будто ей стало дурно. Вначале она решила, что сошла с ума. ЭТОТ голос!

– Добро пожаловать…

Это точно он – Имран! Он здесь, с ней, рядом! Она огляделась по сторонам, но никого не нашла. Окликнула – и, о чудо! Ответил! ОН! Счастью не была предела ровно до тех пор, как девушка поняла: не помнит её! Совсем. Он ничего не помнил из той, другой жизни! Но ЭТО всё же он!

Казалось, теперь все должно наладиться. Ведьма Аметист-Эммер, прожила долгую, пусть местами и не счастливую жизнь, почти не помня, даже не зная, о проклятии. Что-то там, где-то глубоко в сознании говорило об этом, но та лишь отмахивалась от этих мыслей, как от назойливых мух. Она усиленно занималась магией, достигла невероятных высот, но так и не взяла себе ни одного ученика – чтоб я поделилась своими бесценными знаниями с кем-то?! У неё были дети, и много, но она ничего не пожелала оставить в наследство. Скряга! Бессовестная мать! Но Аметист было все равно на чужое мнение. Пусть все умрёт с ней и не достанется никому. Ведь не было на свете человека, с которым та желала что-то разделить. Он умер. И она умрёт.

Смерть настигла её старой, дряхлой старухой. Аметист хотела уйти в мир иной, надеялась обрести покой и встретиться со своими родственниками… и с НИМ, с единственным на всю жизнь. Но не тут-то было! Она возродилась, прекрасно помня прошлую жизнь. Проклятие Ундины настигло её не при жизни, а – и куда хуже! – при смерти.

Старушка окончила свой рассказ, а на душе появился тяжелы камень. Отчего-то стало очень грустно.

– Так вы Аметист? Но, что же вам мешает? И я так и не поняла, зачем вам нужна ведьма?

– Ах, деточка, – совсем уж ласковым, обманчивым голосом, ответила она, – я уже давно не Аметист, ей я была в прошлых жизнях… Как же ты слушала? Я не уйду на покой, пока не отдам всё, что дорого, а это моя сила, мой дом и мои знания. А ненавижу я больше всего синеволосых и ведьм. Благо и тех и других кругом навалом, но я была бы не я, если бы так легко сдалась! С силой уже разобралась, а дом отдаю тебе, хоть ты и не ведьма. Хотя будь ты ей, я бы взашей выгнала! И плевать на проклятье! Ничего, уж ещё одну жизнь я бы потерпела…