Леомханн снова повернулся к целителю:

– Живо! Сажай их, как хочешь, хоть вповалку, и уносите ноги.

Через полминуты они закончили. Водитель, бледный, весь в поту, постоянно оглядывался назад и трясущимися губами твердил:

– Быстрее, быстрее! Шевелитесь!

Сержант едва сдержался, чтобы не дать ему в зубы. Наконец экипаж сорвался с места и покатил прочь. Леомханн повернулся. Шеренга стражей уже отступила шагов на тридцать от выхода с площади. Он выругался.

Потом перехватил дубинку покрепче и побежал в строй. Вклинился в цепь, бросил взгляд по сторонам. Узнал рядом Куэллина, у того на скуле багровела свежая ссадина.

Сержант едва успел заметить летевший ему в голову камень и увернуться от него.

Выкрикнул команду:

– Отходим! Медленно, не бежим! До следующего перекрёстка! Пошли!

Цепь продолжила пятиться.

Напиравшая толпа остановилась, разразившись торжествующими криками. Вслед отступающим стражам полетели камни и палки. Почти сразу за этим послышались возгласы:

– Баррикада! Нужно строить баррикаду! Тогда они не сунутся сюда!

– Верно! Правильно! Эй, крушите витрины, тащи мебель!

Зазвенели разбитые стёкла. Возле входа в один из магазинов тут же возникла заминка. Какой-то молодой эльф в повязке на лице оттолкнул в сторону явно нетрезвого детину. Тот возмутился:

– Эй, ты чего!

Молодой прошипел:

– Тебе что, мало магазинов гоблинов? Весь центр ими засижен, как куча навоза мухами. Иди их разноси!

– Да какая тебе разница, сопляк, а? – Детина явно разозлился.

– Большая, – ответил молодой, и рядом с ним незаметно образовалась плотная группка таких же, как он. С лицами, закрытыми платками и железными прутьями в руках.

– Мы не громим своих. И другим не позволим.

Детина подался было вперёд, но вовремя оценил, что ситуация складывается не в его пользу. Скривился и плюнул презрительно.

– Да мне без разницы.

Отвернулся и запустил камнем в окно второго этажа.

– Круши их, ребята! Всю мебель – на улицу.

За его спиной один из группы молодых наклонился к вожаку:

– Ну что, Сет, что дальше-то делаем?

Тот неодобрительно оглянулся.

– Для начала – не называем никаких имён, дубина, как договаривались. А дальше – всё по плану. Строим баррикады и следим за порядком. Пошли.

«Слушать, думать и говорить искренне. Вот в чём секрет. Умные мужчины ценят это. На всех прочих не стоит тратить время».

Несса Перрстерин. «Сильные мира сего».

Вечерний воздух проникал сквозь приоткрытое окно, вливался в узкий промежуток между бархатными портьерами, прохладными волнами обдувал разгорячённую кожу. Смешивался с приятной истомой мышц, отходивших от недавнего напряжения, с мягким покалыванием в затылке, оставшемся после возбуждения. Шум города, приглушённый небольшим садом за окнами, казался слабым и далёким.

Анлуадд Маннавид любил это место. Небольшой дом входил в число тех, что принадлежали ему не напрямую, а через одну из подконтрольных фирм. Скромная резиденция, объект инвестирования. При этом он находился в очень удачном месте. Рядом с деловым центром столицы, так что приглушённое биение её пульса всегда ощущалось здесь отдалённым гомоном толпы, гудками кораблей, плывущих по Груинне, свистками паровозов, доносившихся с центрального вокзала за рекой. И одновременно это был укромный уголок, спрятанный между двумя кварталами, сразу за небольшим парком. Ещё одним удобством было то, что квартал справа целиком занимало министерство транспорта и торговли. В бесконечно кружащемся вокруг него потоке экипажей, посетителей и служащих было очень легко затеряться.

Идеальное место для встреч, о которых никто не должен знать.