Волны сердцебиению вторят,

Песнь прощальную ветер поёт

Там, где небо встречается с морем

И становится зеркалом вод…

Мне часто снится деревенский дом,

Старинными хранимый образами.

Сколько загадок для меня хранилось в нем

Когда смотрел на мир наивными глазами.

Ведь детский взгляд способен уловить

Всё то, во что поверить взрослым трудно,

Ту самую связующую нить,

Что позволяет людям верить в чудо.

Такая воцарялась благодать

Пропитанными тайной вечерами,

Что сказки начинали оживать,

Пространство наполняя чудесами,

И просыпались – водяной, учёный кот,

Русалки, навки, леший, ёж в тумане,

И слышно было, как сверчок поёт,

Да копошится домовой в чулане.

Живёт в далёком прошлом старый дом

И детство, унесенное годами,

Где пахло сельдереем, молоком

И бабушкиными пирогами…

Хомяк узнал, что он хомяк.

Теперь он сам не свой,

И все извилины напряг

Непризнанный герой.

В потоке ежедневных дел,

Как белка в колесе,

Крутился он и вдруг прозрел —

Он не такой как все!

Внезапно как-то осознал,

Что плоская Земля,

А мир, где ел он, пил и спал —

Поддон за три рубля.

Вода, кормушка, тренажер,

Чтоб бегал во всю прыть,

И ядовитый комбикорм,

Чтоб в меру долго жить.

Не всё продумал человек

И не исключено,

Что шанс реален на побег

Хоть есть и много но —

Ради свободы если он

На всё будет готов,

Не будет ли приговорен?

Не наломать бы дров…

А чтоб никто не смог посметь

«Родной» покинуть кров,

Вместо него заселят впредь

Послушных хомяков…

Бабочка села мне на ладонь —

крылья резные, в глазах огонь,

С гениального, будто явившись холста,

Хрупка, беззащитна, но непроста.

Балансируют словно на грани

Миллиарды подобных созданий.

Их путь незаметен и невесом

И может закончиться одним днем.

Взмахи её миры сотрясают —

Обманчива красота неземная,

Сошедшая с сюрреалистичных картин.

Я понял – пора! и шепнул ей: «Лети!»

Над полем цветов, а, может, актиний,

Чертя в воздухе волны светящихся линий,

Что оба крыла ее хитро плели,

Она пролетела и скрылась вдали.

Мир расслоился на отдельные слайды,

Зазвенело как от удара кувалды

О наковальню, и хоть не уверен я,

Стал видеть более чем в трёх измерениях.

Бабочка Знания дона Хуана

Явила реальность, как есть, без обмана.

Запоздало спросил: Кто ты, если не сон?

И эхо ответ принесло: Ма-ха-о-о-о-н.

Блуждая всевозможными путями,

Я посещал дремучие края,

Но согревала ты меня как пламя

Прародина далекая моя.

Ведь в сердце у меня всегда звучали

Свирель, жалейка гусли и рожок

С такими отголосками печали,

Которые я б выразить не смог.

Под музыку твою и ритм камланий

Я вспомнил то, что и не забывал

За времена бессмысленных скитаний,

Когда мир целый без тебя был мал.

А в памяти всплывали пирамиды —

У каждой на вершине светлый храм,

Где приносили жители Арктиды

Дары своим ведическим Богам.

Там на камнях магические руны

О прошлом и о будущем гласят —

Про Святогора, Раму и Арджуну,

Про Лукоморье, Шамбалу, Асгард.

Даария, ты подо льдом сокрыта

От загребущих рук и жадных глаз.

На берегу твоём испить амриты,

Возможно, будет шанс, но не сейчас.

Надеюсь, что когда наступит время

Богиня Мара меня встретит в срок,

И истинно родное моё племя,

Открыв мне двери, пустит на порог…

Скрылось по норам лесное зверьё,

Забрался в берлогу медведь,

Лишь старой дверной петлёй поёт

Снегирь, не умея петь.

Хозяйка зимы охраняет владенья,

И куда бы ни кинула взор —

Сплетаются льда шестигранные звенья

В замысловатый узор.

Велес в медвежьей шкуре проходит

По сугробам, снегом скрипя,

Даря волшебство уснувшей природе