– Моей первой задачей было подтвердить существование перехода и выяснить его функциональную готовность. В случае функционирования перехода мне следовало проникнуть на другую сторону и убедиться в существовании коммунистической опасности. При выяснении, что она до сих пор существует, мое задание заключалось в уничтожение перехода и… устранении свидетеля.

– Что за чушь ты несешь? – уставился Лом на кибера. – В тебе точно что-то перемкнуло! Да и не время сейчас заниматься болтологией, здесь нас услышат или еще как-то почуют «капли» и застанут тепленькими! Давайте все назад!

Он подскочил к освещенному индикаторами пульту и принялся вводить свежую еще в памяти комбинацию. Но вместо того чтобы засветиться пурпурным цветом «резиновой» двери, мигнули вдруг и погасли все огоньки. В помещении воцарилась кромешная тьма.

Вопросительно заскулил Медок. Испуганно ойкнул Васюта. А Капон раздраженно спросил:

– Ну и что ты сейчас сделал?

– Он тут ни при чем, – прозвучал по-прежнему хладнокровный голос Зана. – Аккумуляторы не вечные, последняя энергия ушла на попытку открыть переход. Но с той стороны все разрушено взрывом, ничего бы в любом случае не вышло.

– То есть ты сознательно обрек нас на гибель? – повернулся на голос взломщик. – Ты, взбрендившая железяка!

– Я не обрекал… – проговорил Зан уже с иной, вполне человеческой интонацией. – Вопреки приказу я решил сохранить тебе жизнь, оставив в другом мире. Но я не сумел уйти быстро, код с той стороны оказался иным, мне пришлось провозиться, я даже использовал твою «игрушку», запомнив, как ты с ней обращался. И вы успели меня догнать… А я… я снова не смог позволить вам умереть, взял вас сюда…

– Ах, то есть ты такой весь добрый и великодушный, а мы, такие коварные, сами обрекли себя на смерть?! – не на шутку стал закипать Лом.

– Пока что ни о какой смерти речи не идет, – возразил кибер. – Если «капли» до сих пор сюда не проникли, скорее всего, они, потеряв нас, ушли. Оставайтесь здесь, я сейчас выйду и проверю.

– Вот уж хрен тебе, перегоревший ты чайник! – рявкнул взломщик. – Одного я тебя никуда теперь не пущу!

– Я не перегоревший. Работоспособность моего организма составляет на данный момент девяносто семь и шесть десятых процента. При допустимом уровне в девяносто пять.

– Зато уровень твоих мозгов и на один процент не тянет! Открывай дверь, я первый выйду! Но если там «капли»…

– О каких каплях вы все время талдычите? – не выдержал Капон. – Я вообще ни хрена не врубаюсь, что за ересь вы несете? Кто-нибудь может мне объяснить?

– Я объясню, – ответил Зан. – Но давайте сначала выйдем наружу и убедимся, что нам ничего не угрожает. Во всяком случае, пока.

Послышались его тяжелые шаги и вслед за этим – скрип поворачивающегося штурвала. Вскоре заскрипели и петли открывающейся двери. А потом по глазам ударил свет включенного кибером фонаря.

– Раньше не мог этого сделать? – инстинктивно заслонил их Лом ладонью, вспоминая, где он умудрился посеять свой фонарик. Вспомнить не смог, а Зан сухо ответил:

– Я и без этого хорошо помнил расположение запорного механизма.

– Единственный запорный механизм здесь – это ты. Как бы я хотел дать тебе хорошего слабительного! Веришь?

– На меня не действуют медикаментозные средства. Ты хотел выйти первым? Иди.

Но первым из бункера выскочил пес. Кибер посветил ему вслед, и Лом увидел, как Медок остановился у закрытой входной двери и коротко гавкнул.

– Почуял кого-то? – напрягся взломщик.

– Нет, – мотнул головой Капон. – Тогда бы он залаял не так. Сейчас он просто хочет, чтобы открыли дверь.

– Хотя он, может, и не почуял бы «капли», – проговорил Лом. – Они ведь не живые.