– Все на местах?
– Да сэр. – Ответил, боцман.
– Тогда взлетаем, нам нужно успеть, доставить товар в срок, иначе Глартаза́рцы из нас весь дух выбьют.
Заработали двигатели корабля, команда управления следуя чётким инструкциям увеличила тягу, и они оторвались от земли. Так и началась история маленького мальчика из детского дома с планеты 233 по имени Сириус. В ту ночь, уже на борту корабля, он впервые уснул не под звёздами, а среди них. И во сне впервые появилась она – девочка с глазами цвета космоса, которая смотрела на него сквозь миры.
«Ты меня слышишь?» – прошептали губы, но звука не было. Только звёзды за её спиной, и сердце, стучащее в унисон с его. А на первой пустой странице его книги, где он рисовал, появилась строчка: «Сириус. Начало пути».
1.2
Колокол звучал, как будильник, отмеряющий не утро – а выживание. Сириус открыл глаза и медленно сел на кровати. Новый день в детском доме. Долгий, серый, как потолок в его комнате, и мучительный.
Он жил здесь сколько себя помнил. Его нашли у дверей в корзине, когда ему было всего пять месяцев. Рядом лежала книга – старая, потрёпанная, с картинками космических кораблей. Это было единственное, что у него осталось от родителей. Единственная вещь, к которой он возвращался снова и снова, каждый вечер, как к талисману.
Он спал на верхнем этаже двухъярусной кровати. Под ним – мальчик, которого все называли главным забиякой. Сириус осторожно спустился вниз и стал одеваться в выцветшую серую форму. Все дети в приюте носили одинаковую одежду – будто их стирали до одной личности.
Коридоры были деревянные, мрачные, доски скрипели под ногами, как будто сами стонали от усталости. Вместе с другими он молча пошёл в столовую. На завтрак – овсянка, похожая больше на строительный клей. Некоторые дети приклеивали ею ложки к столам и смеялись – хоть как-то развлекались. Но не Сириус. Он ел быстро. Не потому, что был голоден – просто рядом никого не было, с кем хотелось бы говорить.
В этом приюте все дети были одного возраста – им всем было по семь. Когда количество достигало двадцати пяти, новые не поступали. Воспитателям так было проще. Здесь ребята жили до восемнадцати лет, потом уходили в мир, как корабли, у которых давно нет компаса.
Сириус учился хорошо. Он начал читать в пять лет – просто потому, что ему хотелось знать, что написано рядом с картинками в книге. Ему было интересно всё: как устроены корабли, почему звёзды светят, куда ведёт пространство. Это раздражало других детей. Он был не как все – и они не прощали ему этого. У него не было друзей. Только враги и книга. Иногда – кулаки, чтобы отбиться.
По субботам – уборка. Сырые доски, гниющие полы, плесень на стенах. Но Сириус справлялся. Он не просто чинил доски – он придумывал, как сделать их лучше. Он уже тогда пытался не просто жить, а что-то менять. Это удивляло воспитателей. И вызывало зависть у всех остальных. И только ночью он становился собой.
Однажды он заметил, что маленький люк над его кроватью чуть приоткрывается. Он подтянулся – и выбрался. Люк вёл прямо на чердак, а оттуда – на крышу. Крыша соединялась с узорчатой решёткой крыльца. По ней можно было спуститься на землю.
В сотне метров от приюта была поляна. На ней не было ни фонарей, ни окон, ни шума. Только трава и звёзды. Там он бывал почти каждую ночь.
На поляне он чувствовал себя настоящим. Там он не был сиротой. Там он был астрономом. Путешественником. Там звёзды были друзьями, а ветер – голосом кого-то далёкого. Он читал книгу, рисовал в ней созвездия, наблюдал за небом и представлял, как однажды его позовёт неведомый свет.