– Что-о?.. – только и смог выдавить он.

– Эта хрень пропала, – сказал Реверс. – После того как ты шагнул в нее, какой-то… э-э-э… процесс запустил, что ли. В общем, она погудела, вспыхнула, дунула и была такова.

– Вспышка… Вода… – натужно исторг Граф и попытался сесть.

– Брат, ты себя как чувствуешь? – обеспокоенно спросил Реверс, помогая ему. – Помнишь, кто я?

– Да помню, – последовал ответ, и напарник с помощью Реверса наконец сел. – Обошлось вроде, жив.

– Это радует. Подымайся и пошли домой, несостоявшийся зомби. – Реверс улыбнулся в бороду. Поддерживать ее в аккуратном состоянии здесь не получалось, и ровно подстриженная растительность превратилась в приличную бороду.

И они двинулись дальше.

Внешне Граф смотрелся нормальным и вел себя как обычно. Хотя осадок остался…

Но увы, человек не так уж много способностей может противопоставить коварству Зоны. И пока что Реверсу не удалось среди бредунов найти ни одного обладателя сверхвозможностей. И в нем самом они не торопились пробуждаться. Может, испарились уже?

– Знаешь, ничего не бывает просто так, – вдруг сказал бывший аспирант. – Думаю, то, что произошло, так или иначе аукнется нам потом.

– Долой пессимизм, выбрось из головы, – посоветовал Реверс. Согласиться с напарником он позволил себе только мысленно.

В лагерь вернулись без эксцессов. Все-таки первый круг есть первый круг. Раньше здесь даже обычные животные водились, не мутированные… На подступах к Кисловке вернувшихся из ходки традиционно встретили дежурные охранники. Парни попались хорошо знакомые. Пунец (прозванный за то, что на щеках часто проступал румянец) и Лабуда (жизнерадостный, с длинными кудрявыми волосами, «лизун» – так называли тех, кто торчал на «смешинках»). Заприметив Реверса и Графа, он притворно сурово гаркнул:

– Стой, кто идет! – осклабился и стрельнул у Графа сигаретку, а когда тот дал, радостно воскликнул: – Спасибки, браток!

– Ты б не перебарщивал с огурцами, – проворчал Реверс.

– Много нагребли? – поинтересовался Пунец. – Почитай, с неделю как ушли, ни слуху ни духу.

– Прилично взяли, – лаконично отделался Граф.

Они вошли на охраняемую территорию, где бредуны проводили время между ходками. Большая часть населения фактически постоянно здесь обитала, поэтому навстречу Графу и Реверсу попадалось много знакомых лиц; напарников с энтузиазмом приветствовали. Их рады были видеть, пропадали они долго, уже можно было заподозрить, что и стряслось что нехорошее. Но нет, вернулись целыми и невредимыми, и у коллег имелся повод за них порадоваться. Хотя всегда могли обнаружиться и такие, кто рад был бы обратному финалу.

Завалились в бар. Собственно, и стремились туда прямой наводкой, просто ДК располагался в самой сердцевине поселка, и, дойдя до него, просто невозможно было не повстречать кого-нибудь из приятелей. Обмолвиться парой слов с каждым из таких встречных, вникнуть, чем народ сегодня дышит, послушать задушевные гитарные напевы у разожженного огня.

Обыкновение собираться у костров бредуны сохранили. Напарники по дороге присоединились к компании, окружившей огнище. Пообщавшись, получили инфу о том, что происходило в поселке, пока их не было, и какие слухи принесли захожие гости из других краев Трота. У Ласкаря, старого кореша Графа, узнали, что Касатка за неделю никого не убила, и с ней все в порядке вроде бы. Осведомившись, продолжили путь.

И вот завалились в бар. Десятка два клиентов насыщались, пьянствовали, обсуждали делишки, сидели, стояли… кто-то даже спал, подкошенный немалым объемом сивухи, пива или спиртеца, влитых в собственный организм, дрых на полу или навалившись на столешницу. Реверс решил присесть за незанятый столик в правом от входа углу, чтобы подкрепиться. Граф, вдруг сославшись на внезапный приступ головной боли, ушел, чтобы отлежаться в своих «апартаментах».