Никто ничего не понял. А глава района мгновенно устроил заму разнос – чего этот бывший гробокопатель юлить начал? Этот газ – подарок от стареющего главы народу, а молодой зам (именно он привёз Мозолева) подарок портит. И никакой обещанной Москвы заму, а по совместительству тестю, не видать, пока договоренность о беспрепятственном строительстве газопровода не выполнит. И зам отправился обихаживать археолога.

Так и не обмолвившись с матерью ни одним добрым словом, поговорив с доктором, Лена решила идти домой: помыться, поспать, подумать, застать Мишку, поговорить, прогуляться, купить матери гостинцев. И предпринять вторую попытку помириться.

Войдя на участок, замерла – показалось, кто-то возился за домом. Обошла дом и возле сарая увидела мужика, который рубил дрова. Мозолева она не знала (а это был именно он). Теперь стояли и таращились друг на друга, пока Борис не решился заговорить:

– Я тут квартировался лет двадцать назад, когда студентом был в экспедиции. Думал повидать хозяйку – не застал. Решил скоротать время.

И произнес имя-отчество её матери.

– Она в больнице. Я её дочь.

Темирова вызвали на убийство. Его всегда первым вызывали. Не потому даже, что так положено, а потому что знал он всех. Знал зарезанного посреди магазина Тезека, знал друга его Мишку, которого в магазине не обнаружилось, знал мать его – хозяйку магазина. Картина преступления была странная      : труп пацана с колющей раной в сердце лежал возле буквально развороченного, опустошенного холодильника для мороженого. Только не за мороженым пришел убийца или убийцы – весь ассортимент был просто растоптан, разбросан по полу; и не за всем остальным – витрины целы, водка на месте, даже кассу не тронули. Очевидно, что-то искали в холодильнике. Очевидно, перед этим там что-то прятали. Участковый внимательно осмотрел обледенелое дно, подцепил шариковой ручкой фрагмент ткани.

Решив поискать Мишку дома, застал там за чаем не очень приветливых ни к нему, ни друг к другу Лену с Мозолевым. Рассказал о случившемся. Показал файл с найденной тряпицей. Через руки Мозолева столько древних артефактов прошло, в том числе одежд и тканей, что ошибаться он почти не мог и, поиграв на свету находкой, заявил, что это часть богатого древнего платья. Темиров предположил, что это фрагмент того, что пряталось в холодильнике, и из-за чего был убит мальчонка. Был ли с Тезеком Мишка, и не он ли устроил эту жуть – неизвестно. Вспомнила Лена матеревы слова о Мишкиных миллионах, и сердце заныло. Очевидно, что впутались Мишка с Тезеком на этот раз во что-то серьёзное, за что убивают. Надо срочно найти брата, спасти…

А Мозолев совсем о другом думал: если его догадки верны – местные нашли что-то невероятно ценное. Возможно даже мечту его юности, «последнюю принцессу». По-хорошему, конечно, для начала нужно в Барнаул смотаться, в лабораторию. Но время уходит, а надо бы по горячим следам, пока не уплыла «принцесса» через границу уж совсем в небытие. Так и сказал: «принцесса», пытаясь заинтересовать участкового, рассчитывая на его помощь. Но Темиров будто мимо ушей пропустил – пацан в приоритете.

Вместе с Леной Темиров отправился в больницу. Но там не оказалось ни Мишки, ни даже матери Лены – сбежала, а останавливать её, психованную, кому сдалось?

Нашли её быстро – недалеко успела уйти. Приставала к туристам, чтоб отвезли её к шаману. Всклокоченная, как ведьма, в колошах, в одной кофтюльке поверх исподнего – понятно, все шарахаются. Ни на уговоры дочки, ни на Темировские – вернуться в палату, а то и домой – не поддавалась.