Неисповедимы пути истории: в стране, где возник фашизм, в здании Рейстага теперь обновили надписи советских солдат, которые расписывались там, дойдя до Берлина и победив гитлеровскую Германию. Сейчас в этой Германии и в этом Берлине – в центре немцы поставили памятник жертвам Холокоста. А в городе, где под ногами тлеют кости погибших солдат и убитых мирных жителей, где Бабий Яр – сейчас идут строем с фашистской свастикой внуки пособников нацистов. И все-таки внуки не тех героев, кто на разных фронтах умирал за свою родину и свои семьи. Главное ничего не путать и не смешивать, – думал Николай. Однако, город-герой Киев – уже не герой (это имя решили убрать), потому что все перевернулось в мире: герой теперь Бандера… и те, кто идет под его портретами, как эта рыжеволосая девчушка с радостными от счастья глазами, у которой спрашивают: «Что ты чувствуешь, когда несешь этот портрет?», а она отвечает: «Я чувствую гордость, что я украинка». Они не знают и не читали, что думали об украинском народе сами «великие фюреры», которым служили тогда и служат теперь даже их теням:
Ноябрь 1941 года. Геринг: «Украина? Я планирую грабить ее… Правда, очень скоро там вымрет от голода от 10 до 15 миллионов человек. Но это даже хорошо, неполноценные расовые единицы необходимо сокращать».
Из письма М. Бормана А.Розенбергу (23 июля 1942 г.):
«Украинцы призваны работать на нас. Когда же мы перестанем в них нуждаться, они могут преспокойно умирать. Поэтому обязательные прививки, немецкая система здравоохранения для них излишни. Размножение украинцев нежелательно… Образование опасно. Вполне достаточно, если они смогут считать до 100… Каждый образованный человек – это будущий враг. Мы можем оставить им религию как средство отвлечения. Что касается пищи, то они не должны получать ничего сверх того, что абсолютно необходимо для продолжения жизни».
Ноябрь 1942 г. Кох имперским руководителям: «Украина является для нас лишь объектом эксплуатации, она должна оплатить войну, и население должно быть в известной степени как второсортный народ использовано при решении военных задач, даже если его надо ловить с помощью лассо»…после того, как из них будет выжата вся рабочая энергия,…можно будет превратить в котлету поляков, украинцев и всех тех, кто находится поблизости, и неважно к чему это приведет».
А в это самое время ОУН-УПА, батальон «Нахтигаль», дивизия СС «Галичина» и прочие – присягали, присягали, присягали своему фюреру. Они и сейчас выбрасывают руку вперед в приветствии, и сейчас русские для них – враги. Как будто время остановилось, стрелки заржавели, всё повернулось вспять. Николай не очень верил в то, что подобная информация была неизвестна украинским лидерам тогда: газеты читали, в языке поднаторели… Бандера, Шухевич – те уж точно читали… Да, это тот самый Шухевич, памятник которому стоит в городе Ровно. И это тоже Шухевич: «Пусть из 40 миллионов украинского населения останется половина – ничего страшного в этом нет».
2014 год. Киев. Ирина Фарион: «Наш перший ворог – Москва. Це i є наша нацiональна дорога. Це і є наша программа i план дiй. Вставайте, кайдани порвiти, i вражею злою кровью волю окропiти!»
Государство, построенное на ненависти к другому народу – обречено, потому что ненависть – это тьма, а она исчезает с появлением света, – думал Николай, слушая эти истерические нацистские вопли.
Они и немцам тогда служить стали, да хоть черту-дьяволу – только бы против русских. Ненависть к москалям и ко всем, кто не украинец – тема древняя и дремучая по своей кровожадности. Даже немецкий историк В.Брокдорф удивляется этому и пишет, что вояки ОУН-УПА «своим внешним видом напоминали окровавленных мясников». И далее из воспоминаний: «Они взяли в зубы длинные кинжалы, засучили рукава мундиров, держа оружие на изготовку. Их вид был омерзителен, когда они бросились в город… Словно бесноватые, громко отрыгивая, с пеной на губах и с вытаращенными глазами неслись украинцы по улицам Львова. Каждый, кто попадался в их руки, был казнен».