Резкий удар оплеухи привел меня в чувство…

– Вставай, дружище, – услышал я знакомый, противный голос, и медленно поднял веки.

На фоне кроваво-красного мерцающего диска луны, красным пятном расплывалась самодовольная, ухмыляющаяся рожа Детины Брэдли-боя. Рядом склонилась еще парочка до боли знакомых мне рож, с нескрываемым удивлением разглядывающих меня и ежеминутно с изумлением переглядывающихся. Это были Чако и Смайл. Все трое всячески пытались привести меня в чувство. Смайлик тихенько поскуливал и ныл, растирая рукавом слезливые сопли по всему своего хлебалу.

– Ну, слава тебе господи!.. Очухался!.. А мы-то думали, что дело дрянь, и нам придется спихнуть тебя где-нибудь у ближайшей канавы!.. – в своем репертуаре проскандировал Детина Брэдлик.

Когда туман моего бессознания и галлюцинаторных бредовидений постепенно рассеялся, я узрел себя полулежащим на переднем сиденье своей незабвенной «KARAVELLY» с распахнутой настежь дверью и тремя взволнованными фрэндами, которые бегали и суетились рядом, точно на иголках. Вокруг простиралась ночная загородная степь. Где-то в вышине тревожно гарланила пролетающая мимо птица.

– У-у-фффу-у-фу-у-фф! Ну и дрянь же ты мне подсунул, fucking sheet Смайлик! Будь ты проклят! Это же не грибы, а просто ЖУТЬ какая-то!.. Мой разум унесло куда-то к ebenyam sobachim… Я-чуть-не-сдох… падаль-ты-эдакая! – что было мочи взорвался я, чувствуя переполнявшую меня обиду, негодование и злость. При этом схватив беднягу Смайлза за грудки и вытрясая из него последние остатки вменяемости и памяти…

Нет слов, чтобы описать весь тот страх и ужас, который я пережил, пребывая в состоянии анабиоза и теперь требовалось только одно – спустить пар на ком-нибудь, да поскорее… Смайлик уже начал было задыхаться в моих железных тисках, издавая приглушенные шипяще-кряхтящие звуки вместо крика. Он отчаянно болтыхался в воздухе, размахивая руками в двух футах от земли, закатив глаза, плевался, брыкался, рыгая пеной…

– Расслабься, приятель… Отпусти беднягу, и отойди от машины, – не то худо будет! – услышал я откуда-то сбоку незнакомый деловитый голос. До боли смутные сомнения, внезапно подкравшиеся из темноты, нахлынули на меня всем своим жутким скопищем, заставив выпустить из рук беднягу Смайлза и замереть на месте… Оглянувшись на голос, меня словно током пронзило!

– Ба-а-а-атюшки родные! Неужели полицейский! Вот-те на!.. И откуда он вдруг нарисовался здесь, в этой глуши, в столь поздний час?!!

Сомнения развеялись внезапно, и сами собой… Да… Это был коп. Самый настоящий что-ни на есть живой fucking sheet, полицейский карапуз в полицейской униформе, в полицейском шлеме с дико задранным вверх забралом и пистолетной кобурой на толстом бедре. И сейчас, это жирное, свиное рыло выжидающе пялилось на меня, тыча мне в айзы черный прорезиновой дубинкой.

Брэд и Чако смущенно топтались рядом, делая неловкие попытки что-то объяснить полис-мэну, но тот был неумолим.

– Так-так-так! Всем оставаться на своих местах и не двигаться! – приказным тоном скомандовал блюститель.

И тут же ночную тишину вспорол резкий звук двигателя мотоцикла. Яркий свет фары скользнул по придорожным кустам и ударил мне прямо в litco. Я прикрыл рукой глаза от слепящего света и попытался разглядеть новоприбывшего мэна. Двигатель еще пару раз чихнул и заглох. Фара погасла. Из темноты послышался довольный нервный смех. Он звучал громко и нагло.

Когда глаза мои потихоньку привыкли к темноте, в призрачном свете луны я увидел сидящего за рулем тощего паренька с плаксивым лицом в кожаном шлеме на голове.