Синтия среагировала со скоростью кобры.

– Леди Грейс, я очень недовольна вами! Сегодня на ужин вы останетесь без сладкого! А вы, любезный мэтр Фисо, надеюсь, не откажетесь от горячего пирога? Моя кухарка делает потрясающе сочную и вкусную мясную начинку! Пойдемте в гостиную, дорогой мэтр, сейчас подадут чай, и я постараюсь загладить все причиненные вам девочкой неудобства!

Она подхватила толстяка под руку и ласково повела из комнаты.

– Нет!

Это вступил мэтр Рубус, дай ему бог здоровья.

– Я настаиваю, чтобы леди Грейс открыла шкаф и показала нам свое платье.

В отличие от Фисо, мэтр сегодня читал мои магически заверенные справки.

– Мэтр Рубус, вы так похожи на вашего покойного папу! Ах, какой замечательный был человек! Но поймите, неудобно мужчинам заглядывать в женский шкаф. Там хранятся слишком интимные вещи!

Тем временем лера Зукс встала у дверей шкафа так, что открыть его можно было бы, только оттолкнув ее.

А я упала на колени возле кровати. Пошарив там, я вытащила очаровательные розовые туфельки и, скинув разношенный потертый кошмар, который носила, надела туфельку. И даже мэтру Фисо стало видно, что туфелька мне изрядно велика.

– А что это, лера Зукс, делают под «моей» кроватью туфельки моей названой сестрички? А что делают платья и туфли моей сестры в шкафу, который вы сейчас не даете открыть? И где, леди Синтия, в таком случае находятся мои прелестные туалеты?

Видеть, как багровеет Синтия, – бесценно. Она сразу поняла, что платья Люции будут мне длинными. Их даже не нужно мерить, достаточно приложить ко мне. Честно говоря, во время этих разговоров я изрядно трусила. Стоило толстяку Фисо уйти, и моя жизнь превратилась бы в сплошной кошмар. А сейчас, по крайней мере, у меня есть чем торговаться с этой гадиной.

Разговор был очень долгим, и мэтр Рубус оправдал каждый соль, который я заплатила. Более того, то, что он сделал для меня, просто не имеет цены.

Толстяка посадили есть мясной пирог в удобное кресло. Мы все дружно – фантастическое единодушие! – попросили его дать нам время решить «маленькие семейные проблемы». Мне кажется, он вздохнул с облегчением. А мы прошли в кабинет Синтии – прелестную дамскую комнатку со свежим ремонтом, и мэтр Рубус выпотрошил ее, как тетушка Маго свежую рыбу.

Дела обстояли плачевно. Синтия была нищей. Совсем. Дом у Белых водопадов она продала, так же как и оставленную отцом ренту. Она рыдала и умоляла не поднимать скандал. Судя по ее обмолвкам, ее обобрал любовник. Ну, это не так и важно. Но вот именно поэтому идти жить ей было просто некуда.

Выгнать ее из дома я не могла до своего совершеннолетия. А это будет только в двадцать лет. А она не смогла растратить мою долю – только ежемесячные выплаты на содержание дома и мое обучение. Очевидно, из этих денег она и откладывала себе в шкатулку. Ну и еще надеялась затюкать меня до полной невменяемости и выдать замуж без приданого. Самое неприятное, что замуж мага можно отдать после девятнадцати лет, а совершеннолетие наступит в двадцать. Как опекун, она имеет право на подписание брачного контракта. Целый год я буду в ее власти.

Честно, если бы не мэтр, я бы растерялась. Но Рубус сделал невероятное: все показания мачехи он записал на кристалл. Прямо с момента, как мы вошли в дом и до момента, когда Синтия во всем созналась. Отдельным пунктом он записал показания мэтра Фисо, его пришлось разбудить. Он так сладко задремал в кресле. Ну, пусть и недовольным тоном, но показания он дал. И о попытке обмана, и о том, что я отвратительно одета, и даже, под давлением Рубуса, дошел до моей настоящей комнаты и описал ее на кристалл.