Мэтр встретил ее бурным приветствиями:

– О, какая пунктуальность!

– Точность – вежливость королей, – парировала Харианна на комплимент.

– Отлично! Мне нравится эта поговорка!

– Английская, – уточнила она.

– Однако, подождем остальных, – мэтр указал Харианне на стул, а сам стал тараторить по мобильнику.

Харианна посмотрела на часики. Стрелки страшнее танка: даже если их растоптать, время будет бежать. И тикать, тикать, оглушительно тикать, бить набат громче колоколов. Первою появилась брюнетка Маруся, почти бальный профессионал, на ходу переодеваясь, вытащила из сумки чешки:

– А ты что тут делаешь? – удивилась, увидев Харианну.

У той дыханье сперло:

– А ты?

– Ну, я понятно.

– А я не понятно?

Группа была в сборе. Харианна тоже переобулась. После разминки Лукиан Саларьев хлопнул в ладоши – в ушах зазвенело:

– Начинаем разучивать контрданс «Дыра в стене». Hole in the Wall. Так в GB назывались подворотни незаконной торговли виски или что они там пили при рыжей кошке Елизавете I… Hole in the Wall

– Hole? Ноль, – произнесла Харианна.

Все повернули голову в ее сторону. Она смутилась:

– Дыра нолеобразна, имеет форму Ноля, потому и Hole…

Роза потерла пальцем висок:

– Ты английский с деревней не путай!

– Танцуем в две колонны, – командовал парадом мэтр, – джентльмены и джентельдамы друг против друга. Хари, ты пока понаблюдай. Тебе еще рано браться за, кхи-кхи, «ноль» без палочки, – и метнул ей взгляд Ильича.

У Харианны сбилось дыхание: то есть, как понаблюдай?! Она что, бросила грызть гранит науки накануне экзаменов, чтоб тут у стенки хлопать бабочкообразными ресницами?

Не клином же сошёлся cвет на Лукиане Саларьеве и его оскаленной «Маске радости»! Но легко сказать это в столицах, где повсюду реклама танц-школ и обществ исторического танца вроде «Бал в старинной усадьбе» или «Немецкая слобода», а здесь, в провинции «Маска радости» – одна окрест на сто верст.

Харианна повесила объявление на своем факультете «Ищу визави для бальных танцев минувших столетий». Поклонники на эту роль не подходили: у них на уме были потенциальные «танцы» в горизонтали, а это из другой оперы. Но как без партнёра освоить танцы? «Партнер», как и «парень» – происходит от слова «пара», а из пар складывается общий механизм танца, точный, как швейцарские часы, где каждый винтик, шестерёнка, колёсико пребывают в движении. Впрочем, part – это ещё «часть», половинка пары, да и за партой сидят вдвоем. От этих безымянных соучастников она ожидала шквал звонков или хотя бы посланий на электронную почту. Ан, полная тишина. Телефон молчал, как сломанный и отключенный за неуплату задолженности.

«Чушь какая-то! – пожимала плечами Харианна.– Неужели словесникам не до танцев?»

На очередное занятие она отправилась в сопровождении тени отца Гамлета. Жизнь коротка, люди в ней – тени, а искусство вечно. Танец – искусство. Искусство ли? Сама жизнь, коль она танцует, как дышит! Это дыхание прана йоги. После бурных приветствий, началась разминка и повторение пройденного. Повторение – мать учения, утешенье дураков. Так неутешительно звучит продолжение известной до половины пословицы.

Новым танцем была мазурка из киноленты Лукино Висконти по роману герцога, князя, гранда и писателя в одном лице по имени Джузеппе Томази ди Лампедуза, по его знаменитому роману «Леопард». Танец на экране начинался со второго такта мелодии. Лукиан в этот день ввёл методику видеоурока. Практически то, что Харианна уже применяла дома, запуская видеозапись и останавливая нужный стоп-кадр, чтобы поэтапно или буквально пошагово разучить тот или иной шаг или пассаж танц-схемы. Только дома разве что со стулом потанцуешь, а тут нужна толпа, народ из которого и вышли светские танцы. Один в поле уж точно не танцор.