Но, исследовав буквально каждый дюйм широкой оконной рамы, я так и не смогла найти никаких хитрых механизмов. Совершенно обычное окно, которое почему-то отказывается открываться.

Осознав, что успеха мне так легко не добиться, я испытала такое отчаяние, только представив, что мне придется вернуться в комнату для прислуги и провести там хотя бы еще одну ночь.

И слезы неожиданно потекли ручьем по моим щекам. Психанув, саданула по деревянной раме, что было сил. И она неожиданно открылась. Сама. Я даже за ручку не тянула.

Не поверив в собственное счастье, я быстро распахнула створки и забралась с ногами на подоконник. А затем взглянула вниз, примеряясь, как бы удобнее спрыгнуть. Развернулась, свешивая ноги наружу. Подхватила лежащий рядом саквояж, прижала его к груди и изо всех сил зажмурилась, готовясь к прыжку.

Поддалась корпусом вперед, платье заскользило по гладкой поверхности подоконника, придавая мне ускорение. И в этот самый момент на мою талию опустились широкие ладони, которые потянули меня в обратном направлении, а после прижали к твердой груди.

В нос ударил запах дорогого одеколона, с нотками древесного мускуса и ароматом цитрусов. А приятный мужской голос произнес над самым ухом:

— И кто это у нас здесь пытается сбежать?

8. Глава 8

Мысли забились в голове испуганной птицей, а паника накрыла меня полностью. Я попалась, так глупо попалась. И как мне теперь избавиться от случайного свидетеля и предпринять еще одну попытку побега? Сильно сомневаюсь, что от меня отстанут просто так.

Когда пауза слишком затянулась, а меня так и не собирались отпускать, продолжая крепко прижимать к мужскому телу, выпалила первое, что пришло на ум:

— Я вовсе не собиралась сбегать. Так, решила подышать свежим воздухом.

Ответом мне стал хриплый мужской смех.

— Подышать воздухом, используя для этого не дверь и дворцовый сад, а окно на втором этаже, предварительно взломав двери в запертом помещении? — недоверчиво уточнил незнакомец.

И в голосе его было столько плохо скрываемого ехидства, что я против воли вспыхнула.

— Дверь, между прочим, была открыта.

— То есть, остальное вы отрицать не планируете?

Вместо ответа я задала встречный вопрос:

— А, может, вы меня уже отпустите?

Так откровенно прижимать к себе незнакомую девушку было неприличным, наглым и опрометчивым поступком. А, если сюда кто-то случайно заглянет? Скандала будет не избежать.

Хотя, если моя репутация будет испорчена, возможно, граф Элиан откажется от глупой идеи взять меня в жены. Но проверять эту теорию отчего-то не хотелось.

— Чтобы вы тут же выпрыгнули в окно и разбились? — фыркнул на ухо мужской голос, возвращая меня к реальности.

— Разбиться мне не грозит, высота не та, — с видом знатока заметила я, — Так, максимум, пара переломов, — добавила равнодушно, пожав плечами.

— И что же заставило вас пойти на столь опрометчивый поступок? — голос незнакомца внезапно стал серьезным, — Что может быть настолько ужасным, что вас даже не страшат переломы на собственном теле?

Что может быть ужаснее переломов? О, довольно многое. Например, жить всю жизнь с ощущением, будто ты лишняя в собственном доме. Быть заложницей обстоятельств и полностью зависеть от людей, готовых с легкостью продать тебя старому извращенцу, от одного упоминания имени которого вздрагивает вся округа. Бояться даже мечтать о возможности счастливо выйти замуж и родить детей, которым ты сможешь подарить всю любовь и ласку, которых так недоставало тебе. Потому что окружающие постоянно напоминают тебе о том, что этого никогда не произойдет. Содрогаться каждый раз, понимая, что если ты умрешь, вместе с тобой вымрет и род Диас.