— А где Артем? — интересуюсь, чтоб как-то отвлечься от непрошеных мыслей, и взгляд вредины тут же становится ледяным.

— Ему позвонили и он ушел. Попросил тебя проводить... — холодным тоном отрезал дед Мороз.

Угу. Понятно.

— Покатаемся, раз пришли? — сама не верю в то, что говорю ему об этом.

Не могу прочесть выражение его лица. Но Леша развернул меня, взял за плечи и начал катить вперед, ни разу не споткнувшись. А где тот неуклюжий на ходунках? Да Лаптев словно родился на льду!

Только успела обрадоваться, как мы приехали к выходу и остановились.

— Накатались, — скорее утверждает, чем спрашивает, Лаптев.

Небрежно помогает мне дойти до скамейки и даже подает обувь.

— Давай быстрее, мне домой надо, — буркчит Алешенька, глядя на часы.

Почему-то это расстроило. Даже странно. Ведь он всегда таким был. А один раз поймал и всё, растаяла? Ага! Как бы не так!

— Иди, меня подруги прово...

— Нет! — резко перебивает, гневно зыркает, а потом еле слышно добавляет: — Я провожу.

Скрывая улыбку, плетусь рядом с главным букой города. Мы идем молча и медленно, даже очень. Но все равно пару раз я умудрилась поскользнуться и теперь держу под руку сердито сопящего Лапатушку, который сам и предложил мне локоть.

На улицах уже давно горели фонари, на всех витринах — гирлянды. Даже не верится, что близится Новый год.

— Ты в магазин так и не сходил, — вспомнилось вдруг. — Поэтому торопился? Если хочешь, могу пойти с тобой, пока не закрылись. Раз уж ты все равно идешь меня провожать...

Лаптев как-то странно хмыкнул и тут же завел меня в ближайший продуктовый. Вот сейчас действительно стало интересно: что он такого хотел купить, если этот супермаркет есть рядом с их домом?

Мы ходили кругами, причем, так медленно, словно в музее. Но спешить не хотелось — заодно можно и погреться. Думаю, что Лаптев тоже подмерз, потому что уши и щеки были очень уж красными. Спустя какое-то время, всё же взял... Пельмени! Серьезно?!

— А что, те, которые ты варил в прошлый раз, уже закончились? — вырвалось случайно, а Леша лишь фыркнул и пошел дальше, утягивая меня за собой.

Но мне отчетливо показалось, что у него дернулся уголок губ.

— Спасибо, что проводил, — тихо шепчу, когда мы подошли к моей общаге. На улице никого не было. Наверное, еще с катка не вернулись. Или, как всегда, ушли веселиться в более теплое местечко, типа клуба. Вот поэтому у меня парня и нет — я не сижу в подобных местах. Нет ни времени, ни желания.

— И тебе, — бросил Лаптев и потянулся, чтоб снять мой хомут, как я схватила его за руку, останавливая.

— Потом отдашь...

— Как ты мою рубашку? — фыркнул Лаптев.

Я улыбнулась и кивнула. Помахала рукой и побежала к двери, которая оказалась почему-то закрытой!

О том, что уже за одиннадцать, меня уведомили электронные часы своими огромными красными цифрами, что висят аккурат напротив входа. Стучать бесполезно, «ночники» у нас очень принципиальные...

— Такая маленькая, а весишь... — бурчал Лапатушка, пока я сидела у него на плече, придерживаемая им за мои, кхм, ноги; и пыталась открыть окно в женском туалете.

Ну а как еще можно попасть в общагу после комендантского часа? Об этом способе вообще узнала случайно. Когда пошла туда по делу, а в окно лезет мужское тело! В общем, девчонки с нашей общаги видели все. Как, наверное, и парни ночью... Поэтому, после одиннадцати старались не ходить лишний раз. Только вот в этот раз окно было наглухо закрыто и не поддавалось.

Думаю о том, что надо позвонить девчонкам, чтоб помогли открыть изнутри, и понимаю, что мой телефон благополучно лежит на верхней полке в квартире Лаптева. Его-то я как раз и забыла достать...