Вскоре дети ушли, получив в дорогу по шоколадке.

– А как же твоя уборка? – спросил Умут, обводя взглядом тазы и ведро с тряпками. Окно все еще блестело мыльными разводами.

– Чуть позже закончу, – пообещала Елена. – А сейчас у меня урок.

– Тогда не буду мешать, – вежливо ответил Умут и направился на улицу.

Лена вышла проводить его до машины.

– Спасибо тебе, что заглянул. И за заботу спасибо.

– Ты все благодаришь меня при каждой нашей встрече! – улыбнувшись, ответил Умут. – Ты это заметила? А я ведь ничего для тебя не сделал!

– Это не правда! – Твердо ответила Лена. – И ты это знаешь! Поэтому спасибо…

– Ну хватит, – прервал ее Умут. – Больше не хочу слышать! Давай так договоримся: в следующий раз ты будешь благодарить меня только за дело! Что-нибудь существенное, весьма существенное!

– Господи! – воскликнула Елена удивленно. – Ну, хорошо, договорились!

Садясь в машину, Умут вдруг осознал, что они перешли на «ты» и стали немного ближе друг другу. Он очень надеялся, что это и есть первый шаг навстречу. Думал ли Умут в тот момент о чем-то действительно большем или мечтал? Вряд ли он загадывал далеко, просто его неотвратимо тянуло к этой белокурой девушке и очень хотелось быть рядом с ней, ближе к ней.

А Лена думала о Мелек и Мурате, волновалась, доберутся ли до дома… Или места, которое считали домом. Все ли с ними в порядке. Особенно с Мелек! Она все чаще ловила себя на мысли, что судьба Мелек ей теперь не безразлична и что она хотела бы как-то помочь ей. Вот только как? Смутно Лена осознавала, что мало что может дать этому ребенку. Ведь она будто перекати поле в этой стране, без дома, работы, гражданства, мужа, всего того, что могло бы дать хоть какую-то надежду на помощь Мелек. Елена понимала, что деньги не помогут… К тому же, Лена пока что очень мало знала об этой девочке. Возможно, у нее были дом и семья, просто там не было благополучия.

Лена тряхнула головой, стараясь отогнать грустные мысли, и принялась готовиться к уроку.

В эту ночь она снова осталась одна в этом пустом старом доме.

Проснувшись рано утром, Лена встала и заварила чай. Есть пока не хотелось. Выйдя на улицу, Лена огляделась. Жара еще не опустилась на город, солнце только-только показалось из-за вершины горы, постепенно прогревая воздух. Стол так и стоял на улице у розового куста, и Лена решила выпить чаю на свежем воздухе.

Сколько она не убиралась в этом доме, сколько не мыла полы и не протирала пыль, этот дом оставался таким же старым, сырым и затхлым, и запах этой старины вывести не удавалось никакими средствами.

«И зачем я так мучаюсь? Зря я что ли копила деньги все эти два долгих года? Можно было бы снять что-нибудь получше! Может быть, все же стоит этим заняться?» Но тут Лена вспомнила о Мелек. Если она уедет, то как найдет девочку? Связь будет, скорее всего, потеряна. Нет, нужно сначала дождаться ее прихода, расспросить о том, где она живет или ночует, узнать хоть какие-то подробности. А потом, наверное, можно и поисками заняться. С этими мыслями Лена сидела за столом на пеньке и попивала чай из пластикового стаканчика, и в этот момент к дому подъехала машина. Она видела ее впервые. Из машины вышел мужчина лет пятидесяти, может, чуть меньше, и направился к дому. Его лицо на минуту показалось Лене смутно знакомым, но вспомнить, где она его видела, Лена не могла.

– Доброе утро, – поздоровался мужчина, подойдя к столу, и пристально посмотрел на Елену.

– Доброе утро и добро пожаловать, – неуверенно ответила Лена. – Могу Вам помочь?

– Я новый жилец, – ответил мужчина. – Джан сдал нам вторую половину дома.