Внутри сундука, как оказалось, не было ничего интересного: обычные старые сломанные игрушки. Они с Анной даже ничего не трогали, просто посмотрели из любопытства. Там были резиновые кукольные ручки, пластмассовые ножки, распоротые плюшевые игрушки с вывернутой наружу набивкой, машинки без колес и прочие захватывающие штуки.

Резкий удар головой о твердую поверхность, привел Мари в чувства. Девочка не сразу поняла, что отключилась на время. Сестренка лежала рядом с ней без сознания, подсвечиваемая лунным светом, придававшим ей какую-то мертвенную бледность.

– Коли закрыто – не открывай! Коли открыла – к нам полезай! – мерзкий писклявый голос снова проникал в уши отчаявшейся девочки.

Анна вдруг задергалась, ее руки и ноги напряглись, вытянулись в струнку, растягиваемые в разные стороны мерзкой клокочущей тварью. Кожа натянулась. Бурлящее чудовище не унималось, желая разорвать тело девочки на куски. Промозглый треск, пробирающий до нутра хруст – звук ломающихся костей сводил с ума маленькую беззащитную Мари. Лопающаяся от напряжения кожа, расползалась в разные стороны окровавленными кусками, вываливая наружу подкожный жир, внутренности и оголяя мышцы.

Черная масса подхватывала останки бывшей сестры-близнеца, закидывая их поочередно в открытый небольшой сундук. Последней скрылась голова Анны. Ее длинные шелковистые пшеничные волосы исчезли в чреве жуткого короба. Бурлящая тварь, подбирая свои ошметки, погрузилась в сундук вслед за кусками девочки, оставляя обезумевшую и потерявшую дар речи Мари, лежать на полу.

– Нам достаточно одной, кто открыл замок чужой! – слабый противный писк исчез под захлопнувшейся крышкой.

Стояла у леса деревенька. Была она не маленькая, но и не большая. Жили в ней люди добрые. Работали от зари до зари, да детей растили.

Бабушки травки целебные собирали, мужики дрова заготавливали и сено косили.

Пошли однажды бабы с ребятишками в лес за малиной. Шли, шли, да на болото вышли. Вылезло из болота чудище страшное, зверь огромный, где руки, ноги, голова – не понять, все в тине болотной. И как зарычит: «Кто это в мое царство пожаловал?».

Испугались бабы и ребятишки, побросали корзинки да кинулись врассыпную. Так и бежали до самой деревни. С того времени на болото никто не ходил. Боялись все болотного зверя.

И жил в ту пору в их деревне мужик, злой да жадный. Звали его Кривонос. Сказывали, еще в юности нос ему сломали за его подлости. Пакостный мужик был.

Пойдут ребятишки за ягодами, а Кривонос в кустах таится. Заметит, что мальчонка ко рту ягодку подносит и орет страшным голосом: «Как ты ягоду ешь, так и я тебя съем». Ребятишки пугаются, плачут, а он и рад.

А то вывернет овчинный тулуп мехом наверх и ввалится к девкам в баню. Девки, кто в дверь, кто в окно с перепугу. А он, знай, хохочет.

Да и жадный он был. Ничем не делился. А даст кому жменю зерна, так потом две требует.

По осени, после Покрова, ходил Кривонос на болото за клюквой. А зимой менял на хлеб и кур. Свою-то клюкву деревенские до Николы зимнего съедали. Ребятишек у всех мал-мала. А клюква – лучшее лекарство. Неси каравай, получишь стаканчик клюквы. За курочку – два стакана. Да и стакан-то обрезанный.

И на этот раз собрался Кривонос за клюквой. Говорили ему, про зверя болотного. Он только отмахнулся. У меня, говорит, кол осиновый припасен. Куда зверю против кола. Взял две корзины побольше, да и пошел.

Только начал клюкву собирать, схватил его зверь болотный. Задохнулся Кривонос в тине, заплакал, запричитал: «Отпусти меня, зверь болотный! Все, что захочешь, для тебя сделаю!».