Иван совершает обмен и уезжает на пока ещё не съеденном последнем верблюде обратно. Через двадцать минут его нагоняет енот Поликарп. Вдоволь наслушавшись обвинений в трусости и предательстве, енот Поликарп презрительно фыркает, и разъясняет Ивану, что пока некоторые мелочёвкой и фигнёй страдали, некие уважаемые еноты сбегали в драконью сокровищницу на экскурсию и чуточку приобрели там сувениров. После чего енот Поликарп демонстрирует Ивану здоровенный рубин величиной с арбуз. Потрясённый Иван искренне раскаивается и обещает еноту Поликарпу больше за него плохого не думать.

В сумерках компаньоны запаливают небольшой костерок из верблюжьего кизяка и начинают посматривать на своего последнего верблюда с нехорошим гастрономическим интересом. Внезапно слышится хлопанье крыльев. К костру подлетает дракон Гольденберг. В зубах у него целый мешок волшебных яблок. Фламберг Гаврюша летит рядом, время от времени покалывая дракона в загривок.

Дракон Гольденберг тихо и вежливо просит извинения за беспокойство, оставляет мешок, опасливо косится на фламберга Гаврюшу и бочком\бочком улетает. На безмолвный вопрос Ивана: «Что это было?» – фламберг Гаврюша злобно фыркает и бормочет, что нефиг всяким неграмотным летучим ящерицам обзывать его клеймором и указывать как правильно лежать в сокровищнице. Довольный Иван обнимает одновременно фламберга Гаврюшу, енота Поликарпа, мешок с молодильными яблоками, и друзья спокойно засыпают посреди тёплой великой пустыни, на радостях даже не став есть последнего верблюда. Утром они едут на север. Домой.

По дороге богатырская компания заезжает в гости к турецкому султану Рафику Хабибулину, которому и толкают рубин за гигантскую кучу золота. Золото Иван кладёт на хранение в представительство ганзейского банка. Одну из авосек с молодильными яблоками заначивает там же.

Вернувшись в столицу Тридевятого государства, Иван заходит во дворец, открывает дверь с пинка и торжественно вручает царю оставшуюся авоську молодильных яблок. Царь-батюшка от жадности сжирает сразу всё, и у него обнаруживается жуткая аллергия. Царь истово чихает и исходит соплями. Весь. Напрочь. Практически подчистую. Оставшаяся от царя неприятного вида лужица верноподданнических чувств вызывать ну никак не может. Иван волевым решением передаёт власть Боярской Думе. В Тридевятом государстве наступает Смутное время. Богатырь Иван, енот Поликарп и фламберг Гаврюша уезжают в глубинку, где и собираются это самое Смутное время пересидеть. Где-нибудь. Хотя бы в знакомой свежеотремонтированной избушке Бабы-Яги.

В Тридевятом царстве дело было. Сидели мы как-то вчетвером: я, два брата-академика, да ящик шнапса. Много интересного мне те братья тогда рассказали, да всё не упомню. А вот одну байку, как в черепе отложилось – перескажу.

Шумел себе в окрестностях славного города Бремена зелёный лес. Много он на своём веку повидал: и тевтонских рыцарей мрачных, и ганзейских купцов тороватых, и миннезингеров сладкоголосых да озорных. Но вот такой компании видеть ему не приходилось. Насторожился лес, дупла любопытные навострил, слушать стал.

А вышло так, что встретились одновременно на лесной полянке овчарк сурьёзный, жизнью, как молью, траченный, да котейка тощий – манерами, что приказчик галантерейный, да петух полуощипанный с нехорошей сумасшедшинкой в глазах. А последним, не поверите, на ту полянку здоровенный ишак вывалился. Решили они подружиться.

– Вай-мэ, – говорит ишак, – сам не знаю, как я в этом Дойчланд оказался. Я раньше Душанбе жил, урюк кушал, инжир, хурма спелий. А потом мине хозяин какому-то гяуру продал. У вас тут в Дойчланд холодно, снег идёт, слюшай, ненавижу! Решил домой на юг идти, может по дороге тюбетейка найду и халат тёплий.