– Кровопийцы! – рычал капитан. – По какому праву?

– Постановление министра торговли суверенной Гобланы при его величестве короле т’Арване ди Ольдурихе, – наверное, в десятый уже раз повторял лейтенант. Его по-юношески свежее лицо побагровело от ярости. Над перекошенной губой выделялась тонкая полоска щегольских усиков, завитых, кстати, по последней столичной моде.

– Какой такой король? – недоумевал капитан. – С каких это пор?

– С тех пор, как Гоблана объявила независимость! – отчеканил офицер. И прибавил, зло блеснув глазами: – Довольно уж Аксамале из провинций все соки выжимать! Хотим честной торговли, на равных!

«Почему же, если на равных, обязательно надо пошлины поднимать? – подумал Мастер, приближаясь к спорщикам. – Поток товаров с юга иссякнет, кому ваша независимость нужна будет? Ваш же народ вас и проклянет».

– Ничего не понимаю! – схватился за голову капитан.

– С получением известия о смерти императора, чье бездарное правление всем уже надоело, – с насмешкой ответил таможенник, – Гоблана объявила независимость. Мы готовы дружить и сотрудничать со всеми провинциями бывшей империи, но строить отношения будем исключительно на взаимовыгодных условиях. Хватит нас обирать в угоду южанам и окраинцам!

«Обирать?! – Мастер невольно улыбнулся. – Да что с вас взять, кроме леса и железной руды не самого лучшего качества? Что вы запоете уже к весне без вельзийской пшеницы? А случись война? Гоблана ведь на западе выходит к самим горам Тумана. Что, если дроу возьмутся за старое? Без полков имперской пехоты да без наемников, на которых у вашего свежеиспеченного короля попросту не хватит денег, вы не выдержите войны с остроухими… Сколько погибнет ни в чем не повинных, мирных людей, которым просто заморочили голову мнимой свободой и независимостью?»

– Но откуда вы узнали о смерти императора? – уже не проговорил, а простонал капитан.

– Голубиная почта, фра Эннеско. – Сыщик виновато пожал плечами. – Ничего не поделаешь. Слухами земля полнится. Неужто вы думаете, что события в столице до сих пор являются тайной для жителей империи?

Лейтенант глянул на него уважительно, но счел нужным заметить:

– Гоблана больше не является частью империи. Наше королевство суверенное и независимое! – Он притопнул ногой, расправил плечи – дескать, попробуй возрази.

– Во имя Триединого… – Капитан сжал ладонями виски. Затравленно огляделся по сторонам.

Мастер усмехнулся. Перепрыгнул через фальшборт. Заявил выпучившему глаза офицеру:

– Почем с гражданских лиц берем за въезд?

Таможенник сипло втянул воздух. Выдохнул:

– Пять скудо… – и запоздало воскликнул: – Кто такой? По какому праву?

Сыщик жестом остановил стражника, покрепче перехватившего алебарду:

– Репатриантов принимаете?

– Э-э-э… Не понял?

– Чего тут не понять? Я – фра Иллам из Брилла. Пятнадцать лет назад уехал в Аксамалу на заработки. Где только не работал!.. Торговал нитками для вышивания, потом табаком. Теперь решил вернуться на родину.

– А! Ну, тогда… – промямлил офицер. – Как репатрианту…

– Я понял! Три скудо вполне достаточно! – Мастер подбросил на ладони кошель. Ловким движением выудил оговоренное число монет. – Господин лейтенант…

С ошалевшим выражением на юном лице таможенник принял деньги.

– Еще вопрос, господин лейтенант.

– Да?

– Ближайшая гостиница с хорошей кухней и желательно недорогая. Не подскажете ли?

– За углом… – ответил гобл. – «Морская щука». Там вывеска, фра…

– Фра Иллам, – изящно и без подобострастия поклонился Мастер. – Если после службы заглянете в «Морскую щуку», господин лейтенант, с меня стаканчик. А то и два.

Он подмигнул оторопевшему офицеру, еще раз поклонился и пошел вдоль причала, беззаботно насвистывая. За его спиной с горестным стоном сдался капитан «Утренней зорьки». Видно, поступок сыщика окончательно добил его. Ну, не мог коренной аксамалианец, свято верящий в величие родного города, просто так смириться с независимостью Гобланы. Или какой другой провинции. Впрочем, купцы – народ неприхотливый и быстро приспосабливаются к новым обстоятельствам и правилам игры. Чего не сделаешь ради прибыли?