Продолжаю кивать как болванчик.

- Я очень люблю тебя, Ангелочек! Рад, что с тобой все хорошо! - от папиных слов по всему телу раздивается горечь, желчь подступает к самому горлу. 

Когда папа уходит, я падаю ничком, закрывая руками лицо и пытаясь прийти в себя от услышанного. Меня пробирает нервный смех. Это действительно смешно. Можно смело сказать, что я отработала заказ, насосала себе на жизнь. Так хорошо обслужила Цзи, что он решил меня помиловать. Интересно, если бы я не оказалась девственницей, убил бы?

Не было похоже, чтобы отец врал, он был страшным человеком, местами интриганом, но не был лжецом. Поэтому он говорил правду, Цзи пришел в наш дом за моей жизнью, но по какой-то причине решил оставить меня в живых. Хотелось бы верить, что ему понравилась моя душа, а не упругая попа. 

В душе я была неисправимым романтиком и конченой дурой.

Я соскребла себя от кровати и довела до душа, где внимательно осмотрела масштаб бедствия. Местами тело было покрыто синяками, мужчина не расчетал силы.

«Ты будешь трахаться только со мной…» 

Почему меня это так возбуждало? Его слова обещали продолжение нашей связи. Только стоит ли её продолжать?

Быстро приняв душ, я натянула на себя ту самую пижаму с единорогами и забралась под одеяло. Постель еще была пропитана его запахом и это приносило мне извращенное удовольствие. Чтобы никто из домашних не заметил кровь на простыне, я сама быстро все застирала и застелила.

В интернете я отчаянно пыталась найти хоть что-нибудь о моем первом мужчине, но тщетно. Всемирная сеть ничего не знала о загадочном китайце. 

Ближе к вечеру отец разрешил мне спуститься на ужин, и я надев футболку с длинным рукавом и шорты спустилась в столовую. Мне совсем не хотелось есть, но я не хотела вызывать подозрение.

- Кто он? – спросила его сразу же, усаживаясь за стол. Меня так сильно сжирало любопытство, что я не могла терпеть и минуты. - И почему он хотел убить меня?

- Нехороший человек. – отрезал отец, разрезая стейк на равные части. Он любил мясо с кровью. Движения у него получались рваные и лихорадочные, выдающие душевное смятение.

- А ты хороший, это понятно… и все же… Если он хотел меня убить, я имею право знать - почему. – мои слова раздражают главу семейства, потому что он с шумом откладывает приборы и прожигает меня взглядом. Ирина нервно сглатывает, боясь его гнева. Мачехе всегда от него за все достается.

- Анжелика! – цедит отец, смотря на меня злобно. – Этот узкоглазый – наемный убийца, самый грязный тип из всех, кого я знаю. Шваль. Таких нужно убивать при рождении. Ему заплатили мои конкуренты, чтобы он нанес мне предупреждение, убив тебя. Все, о чем я благодарю Бога, что он не смог сделать этого. Не знаю, что его остановило, но он не завершил начатое! 

- Твои люди, наверное, его остановили. – бормочу я, стараясь дышать ровно, чтобы краска не залила лицо. 

- Да нет, моя милая. Он убил всех. – папа никогда не щадил мою психу. – Отключил камеры и исчез. Не могу представить, что ему помешало! 

Он смотрел мне прямо в глаза, как будто пытаясь найти там ответ на свой вопрос. 

- Может быть он по другому оставил тебе предупреждение? – почти не вру ему. Цзи нашел как папочке насолить. Когда у меня родятся узкоглазые малыши через девять месяцев, он получит послание – предупреждение. И это будет тоже своеобразный выстрел в голову.

- Поживем, увидим, а пока ешь! - холодно говорит он.

Не хотя приступаю к ужину. Между ног до сих пор саднит, напоминая о прошлой ночи. Остаток вечера я просто утыкаюсь в тарелку, прокручивая в голове ночь, я бы повторила её. Несмотря на то, что Цзи хотел меня убить, я бы ничего не меняла. Это того стоило... до сих пор бабочки в животе выплясывают Бачату.