Из концептуальных редакторских программ того периода следует отметить два заявления, по традиции удачно дополняющих друг друга:

«От рок-музыки мы уже оттолкнулись двумя ногами, хотя она была нашей изначальной почвой»[25].

«Мы решили в очередной раз интегрироваться в «рок-сцену» (которая не отпускает все равно). Нам ничего не остается, как пуститься по накатанной колее субъективной описательщины, так как это любимо с давних времен. Чего от нас и ждут, собственно говоря»[26].

Оценивая «московский промежуток» развития «ДВР», Макс Немцов так прокомментировал данный этап: «В 9-м номере была статья «От Токио вверх и налево» – очень трогательная попытка синкретического мифа… Несколько лет подряд мы занимались подобным мифотворчеством, пока не начали уставать. Поэтому последние два года у нас прошли под знаменем полнейшей демифологизации».

Также характерным моментом для «ДВР» стало скрупулезное изучение серьезной англоязычной литературы и текущей западной рок-прессы. Все поздние номера журнала изобиловали художественными переводами М. Немцова – причем не только из свежих выпусков «Melody Maker», «New Musical Express» или «Time», но и эпохальными материалами Контр Культурного и культурологического плана (Robert Pirsig, Suzanne Sontag и др.).

…Одиннадцатый номер «ДВР» подвел закономерный итог пятилетнему развитию и обозначил новые творческие рубежи сотрудничества и внутренней организации материала в области прикладной культурологии.

Рок-часть этого выпуска[27] содержала обзор череповецкого фестиваля «Рок-акустика» – в ходе его видеооператором «ДВР» Дмитрием Стрижковым[28] был снят видеофильм, фрагменты которого впоследствии демонстрировались в «Программе А».

К концу 1990 года журнал по всем критериям вышел на мало кому доступный профессиональный уровень. Казалось, еще немного, и…

О. Немцова: «Мы переросли кустарный период и знали, чего хотим. После общения с „Контр Культ Ур’ой“ мы пошли своим путем и созрели для чего-то своего. Напрочь ушла тусовка, появилась серьезная редакторская и дизайнерская работа, халява свелась к минимуму… Если бы тогда кто-то вложил в нас деньги… Но… не случилось. Мы захлебнулись в проблемах».

М. Немцов: «Владивосток немножко не такой город, каким мы его пытаемся представить. Питерских революций в нем явно не будет, московского интеллектуализма тоже, как и свердловской музыки. Действительно, были у нас статьи о наличии в воздухе некоего „оттяжного начала“. Написано наполовину по наитию, ведь пощупать это не удавалось. Чувствовалось, что есть что-то такое. Перефразируя известное замечание, народ обладает тем рок-н-роллом, которого заслуживает. Последний „ДВР“ мы сделали тиражом 100 экземпляров. Всем давно стало понятно, что фраза „из всех искусств самым важным является рок-н-ролл“ – полный бред. И все, что к нему относится, не должно выходить большими тиражами. Если журнал, то 100 экземпляров вполне достаточно. Получилась неплохая подарочная штучка. Наше последнее „прости“. Ведь уже совершенно ясно, что время такого самиздата прошло»[29].

Несмотря на проанонсированный в «ДВР» № 12 следующий выпуск, последнего не последовало. Беспримерная пятилетняя история журнала завершилась.

В 1992–1993 годах Ольга Немцова работала в фирме «FeeLee Records» и в «Программе А», а затем переехала в Санкт-Петербург; у Максима Немцова вышла книга-перевод «Тарантул» Боба Дилана, готовятся к изданию два эссе Олдоса Хаксли и «Нова экспресс» Уильяма Берроуза. Герои самиздата осваивают новые жизненные пространства…

ДИЛЕТАНТ

(и его приложение «Провинция»)

12 номеров: № 1 – 87 г., № 12–89 г., в средн. – 25 стр., тир. – 5 экз., маш. + граф. + фото/ксер.