– Как же долго ты идёшь! – вдруг услышала она знакомый голосочек! И не успела обрадоваться, как снова голосочек воскликнул: – Держись!

И одним взмахом Чышь и Кава оказались на ветке тополя.

– Кава, ты молодец, справилась с заданием! – сказала Чышь.

Большие глаза Чышь с пониманием смотрели на Каву, и Кава поняла, что Чышь переживает за неё по-настоящему. Кава хотела погладить в знак признательности по маленькой головке Чышь, а Чышь, пугливо оглядываясь по сторонам, торопливо сказала:

– Кава, боязнь страха стала твоим вторым Я. Ты знала об этом?

– Задание номер два. Перебороть боязнь страха. И воображать…

Каве легче было остаться жить на ветке тополя, чем перебороть боязнь страха, ведь после смерти мамы в её венах текла отравленная страхом кровь.

– Чышь, я не смогу…

Но Чышь снова исчезла, оставив на ладони Кавы маленький листочек тополя.

Кава посмотрела на листочек тополя и воскликнула:

– Как же так?!

На её ладони лежал листочек тополя в форме сердечка.

– Как же так? До сих пор не знала… Листочки тополя – в виде сердечек!

Подул лёгкий ветерок, и снова пошёл дождь, и много-много мокрых листочков в виде сердечек посыпались на Каву. И ей снова показалось, что тополь чувствует её.

И, несмотря на всё кажущееся вокруг, Кава осознавала реальность происходящего. И она вновь поспешила домой с мыслями: «Надо что-то делать! Про мою боязнь страха знает Чышь. Персонаж из другого мира».

Да, именно боязнь страха пугала её больше, чем просто страх. Кава понимала, что боязнь страха связана с Ангелом смерти. Но Кава не понимала, как перебороть боязнь страха, когда не проходит гул в голове, возникший с Его появлением. Она не могла забыть сквозящий холод в сердце, и самое страшное – то, что она не хотела забывать.

Все последующие дни Кава повторяла вслух и про себя, словно мантру: «Ты должна перебороть боязнь страха. Ты должна перебороть боязнь страха. Думай, Кава. Думай, если хочешь жить!»

Кава смутно догадывалась, что в первом и во втором задании присутствуют нотки игры, что Чышь призывает её играть. И у Кавы сила воображения разыгралась не на шутку, а на жизнь. Каждый раз, когда выделялся гормон стресса, кортизол, Кава тут же начинала представлять кучерявого барашка или букет из полевых цветов. Порой кучерявый барашек имел разные цвета, а в букете из полевых цветов неожиданно оказывался репейник, в зависимости от настроения Кавы.

Мурашки по коже – предвестники чего-то стоящего, чего-то необычного. Вот и у Кавы пробежали мурашки по коже.

– Да-да, как же это правильно! Боязнь страха тоже преобразовать! – воскликнула она. – Преобразовать в партнёра. И главное – не сломать мозг!

Игры разума по сравнению с играми воображения – детские игры.

Разум начинает играть от избытка ума и логики, когда чувства задействованы сознательно, следовательно, и инстинкты управляемы. В таком замысловатом смысле игры и есть сила разума. Воображение же играет от избытка ощущений, когда чувства и инстинкты задействованы подсознательно, порой управляемые, а порой неуправляемые. В избытке ощущений восприятия реальности и есть сила воображения.

– Ответ номер два. Боязнь страха преобразовать в партнёра и придать облик.

Воображение Кавы бушевало, и, когда в следующий раз Кава вновь пришла к неказистым ёлочкам, Чышь нигде не было. И Кава вновь забеспокоилась: «Неужели…» А проказница Чышь скрылась в прошлогодних осенних листьях и, пугливо оглядываясь по сторонам, высматривала Каву.

– Как же долго ты идёшь! – услышала она знакомый голосочек! И не успела Кава обрадоваться, как снова голосочек воскликнул: – Держись!