Оперативный уже протянул указку к карте, как Головко остановил его жестом и спросил:

– Где начальник разведки и начальник ПВО?

– На своих командных пунктах, товарищ Командующий! – мгновенно ответил оперативный.

– Ко мне обоих немедленно!

Головко сел, устало опёрся локтями на покрытый прозрачным плексом стол, растёр ладонями тщательно выбритое лицо (Командующий всегда был аккуратен и щеголевато-опрятен и жёстко требовал этого от подчинённых) и зажмурил покрасневшие от постоянного недосыпа глаза. В полумрак КП неслышно вошли вызванные оперативным дежурным разведчик и пвошник:

– Прибыли по вашему приказанию, товарищ Командующий!

Арсений Григорьевич открыл глаза и посмотрел на прибывших офицеров.

– В акватории губы Алыш стоят корабли англичан – крейсер «Эдинбург» с эсминцами охранения «Форсайт» и «Фористер», – сказал Головко.

Корабли королевского флота несколько дней назад вошли в Кольский залив, будучи силами прикрытия конвоя PQ-11, пришедшего в порт Мурманска с так необходимыми нашей стране грузами по ленд-лизу – в трюмах судов конвоя находились танки, самолёты, продовольствие, взрывчатка, автомобили, танкеры по самые манифольды[8] были залиты высокооктановым бензином для прожорливых моторов истребителей, штурмовиков и бомбардировщиков. Немецкое командование из докладов разведки было прекрасно осведомлено о маршрутах следования конвоев, и если немцам не удавалось потопить суда конвоя в море, то они с удвоенной злобой пытались уничтожить их уже при разгрузке в Мурманске. Небо над городом переливалось яркими всполохами от взрывов зенитных снарядов, яркие лучи мощнейших прожекторов полосовали и подсвечивали тучи, расчерченные пунктирами очередей трассирующих пуль от сотен зенитных пулемётных установок, без устали бьющих по "юнкерсам" и "хейнкелям" люфтваффе, атакующим суда и причалы с выгружаемыми на берег бесчисленными ящиками с вооружением и амуницией. В городе горело всё, что только могло гореть, и казалось, что даже гранит северных сопок не выдерживал и тоже начинал плавиться и гореть.

Корабли союзников, выполнившие вместе с кораблями Северного флота свою задачу в море, стояли на рейде реки Ваенга, в губе Алыш, и никто тогда ещё не мог себе представить, что через какое-то время на этом берегу возникнет столица Северного флота – город Североморск. Корабли стояли на якорях, практически невидимые на фоне берега из-за северной маскировочной окраски – причудливой комбинации ломаных чёрных, серых и белых полос, хаотично нанесённых на борта, башни, мачты и надстройки кораблей. Одна за одной к их бортам швартовались баржи, пополнявшие ненасытные утробы кораблей сотнями ящиков снарядов, нескончаемыми магазинами с пулемётными лентами и обоймами для "пом-помов" – автоматических зенитных орудий. Насосы жадно перекачивали в топливные цистерны англичан нефть – кровь войны на море. Корабли готовились принять под свою охрану суда обратного конвоя, который повезёт грузы из СССР в Великобританию и США – Советский Союз уже тогда начал расплачиваться за поставляемые по ленд-лизу грузы.

Головко повернулся к карте обстановки.

– Крейсер «Эдинбург» в охранении эсминцев послезавтра должен покинуть Кольский залив, но до этого ни один самолёт противника, вы слышите – ни один разведчик, ни один бомбардировщик и даже ни один истребитель не должен подойти к Ваенге на дистанцию визуального контакта! «Эдинбург» должен выйти скрытно! Жду ваших предложений через два часа. Всё, можете быть свободны! – закончил адмирал.

Начальник разведки флота и начальник ПВО чётко повернулись кругом и отправились готовить свои предложения в решение на выполнение поставленной задачи. Это решение через несколько часов, после утверждения его Командующим, изменит планы и судьбы многих сотен, тысяч людей, заставит их бежать, лететь, идти в море, стрелять и умирать, подчиняясь командирской воле и жестокой сущности войны.