То, что люди в конторе «Альфа-Форум» жили небедно, Рейнгольд понял уже в первый свой рабочий день, прибыв на первую планёрку в офис на Дмитровском шоссе. Втискиваясь на своей скромной «Е-шке» между здоровенными Infiniti, Lexus и Range Rover, Роман случайно притёр здоровенный золотой Lexus. Упакованный золотой слиток, видимо обидевшись на незваного гостя, стал истошно вопить дорогой сигнализацией. На призывный вой элитного японца из дверей офиса выскочила охрана и с весьма серьёзными намерениями кинулась к машине Ромы, но затем следом за охраной на шум из дверей на улицу вышло руководство агентства и заместитель директора Андрей Дмитриевич, который, узнав Рейнгольда, добродушно улыбнувшись, зычно гаркнул охране: «Эй, вы! Служивые! Всем стоять-бояться! Это наш новый сослуживец решил свою коробчонку на нормальную машину поменять! Ха-х-а!» – и все альфовцы, выскочившие толпой из агентства на шум-тарарам на улицу, дружно заржали вслед за начальством.

Рейнгольд благодаря своим личным качествам и работоспособности быстро вошёл в коллектив конторы, он работал по установке и розыску имущества должников, и самих должников иногда привозил в багажнике, искал наёмных убийц и пропавших без вести жён, бывал в заграничных командировках и вскоре обрел известность в определённых кругах столицы. Со временем Рейнгольд оброс своей постоянной клиентурой среди чиновников и олигархов, банкиров и валютчиков, антикваров и местного криминала. Хотя он работал за большие деньги, и это было реальностью сложившихся у нас на данный момент трудовых отношений, скрягой он никогда не был, деньги считал лишь средством для нормальной жизни, а не идолом для поклонений.

Когда в контору пришёл тот самый конверт, который изменил планы Романа на лето, Андрей Дмитриевич вызвал его в свой рабочий кабинет и показал Роману документы. В письме, написанном на дорогой бумаге с водяными знаками, было изложено предложение прислать Рому в Крым, в Феодосию, для работы в семье тамошнего земельного и винного магната Карла Морица. Бумаги были составлены отцом Карла, Олберихом Леопольдовичем Морицем.

Старший Мориц писал, что, в связи со скоропостижной смертью сына, он заручился рекомендациями своих московских компаньонов и просит выслать ему в распоряжение именно Рейнгольда, так как имеет благоприятные отзывы о его компетенции и деловой репутации как успешного детектива. Приложением к письму был составленный нотариально именной контракт Олбериха Морица с Романом Рейнгольдом на оказание информационных услуг по выяснению обстоятельств смерти Карла Морица на сумму 150 тысяч долларов, с покрытием накладных расходов по исполнению данного контракта в полном объёме.

– Вот такое all inclusive! – с усмешкой сказал Андрей Дмитриевич, – старик-то старой закалки, бумаги вручную пишет. Ну, исходя из суммы контракта, отказать такому клиенту, как ты понимаешь, я не имею права. Значит, берёшь отпуск за свой счёт и вперёд, вся ответственность на тебе. Я подстрахую, конечно, ну и комиссионные, как положено 20 процентов занесёшь. Всё, что нужно из спецтехники и вооружения, грузи из оружейки под мою ответственность. Если есть вопросы, слушаю.

– Вопрос один, как вы думаете, почему они выбрали именно меня? – спросил Рома.

– Ну, это ты на месте узнаешь, – сказал Дмитрич, – но вот опять же немцы, наверно, как и ты.

– Как будто я последний немец, – усмехнулся Рейнгольд.

– У нас да, – подтвердил заместитель начальника, – первый и последний. Зайди потом к нашим аналитикам, пусть тебе забронируют билеты на самолёт и гостиницу, ну и соберут там всё на эту семейку, что найдут.