До меня здесь жил тоже русский, судя по паре глянцевых бизнес журналов и отечественному желтому еженедельнику, купленному уже в Доминикане.

От дома до пляжа рукой подать, всего сотня метров. Сегодня небо затянуто тучами, но очень тепло, и я валяюсь на песке, глазея по сторонам. Вот идет женщина с бело-черной собачкой на поводке. У нее, в смысле у женщины, несколько выдающийся вперед животик, но все остальное в полном порядке. Собака гадит на песок, мадам достает совок и убирает дерьмо в кулечек. О, я-я, гут. Дама с собачкой направляется в сторону центра Кабарете, а я собираюсь домой.

Навстречу идет еще одна женщина, у нее на поводках две собаки, высоких и худых борзых, грязно-белого цвета. Чем-то они похожи на хозяйку, такие же потрепанные и облезлые. Изабель останавливает меня и сообщает, что забыла что-то давеча сказать и зайдет в апарт завтра. Подумав, что с меня будут снова требовать деньги, предлагаю подняться наверх прямо сейчас. Женщина смотрит в сторону кафе, где остался лысый тип с умудренным жизнью лицом, задумывается на минуту и отрицательно качает головой.

Собаки Изабел тоже засоряют пляж, но вот у нее совка нет.

Дома на всякий случай просматриваю список барахла в апартаменте. Перевод идет со скрипом, и, оказывается, много чего не хватает. Решаю раньше времени по этому поводу не париться.

3

Иду за продуктами в магазинчик неподалеку, конечно, трудится там одна чика. Эту я приметил еще раньше, и сейчас самое время познакомиться поближе. У амиги прямая спина и довольно широкие плечи, но они ее не портят. Это как раз такая женщина, которая коня остановит. Девушка на всех вокруг посматривает покровительственно, включая и меня, конечно.

Если я хожу по магазину, то постоянно сталкиваюсь с этой подругой. Наклонившись, она раскладывает продукты на полках. Мне то и дело приходится обходить тугую попу, затянутую в темно-синие джинсы. Однако, как только я заговариваю с ней, с амигой, разумеется, а не с попой, у той сразу появляются неотложные дела в другом конце тиенды.

Еще за мной ходит крепкий малый, тоже работающий в магазинчике. Время от времени я ловлю на себе его жалобно-злобный взгляд. И этот тоже изо всех сил старается помешать моему общению с девушкой.

4

Сегодня с утра идет сильный дождь. Купаться во время ливня для меня двойное удовольствие. Резвлюсь в воде до изнеможения. Накупавшись досыта, иду домой под дождем в одних плавках, вещи несу в пакете.

Поднимаюсь по лестнице. На предпоследнем этаже, в квартирке как раз под моей спальней, приоткрывается дверь. Кажется, таким способом меня приглашают зайти. Однако дверь приоткрыта совсем немного, и что внутри, мне не видно. Кто здесь живет, я не знаю, и наглеть, конечно же, не буду. Мне и так хватает проблем. Вспоминаю, что Изабель так и не нанесла визит, как обещала, ни на следующий день, ни потом.

Из магазинного пакета ощутимо пованивает какой-то химией. Принюхавшись, хватаюсь за голову. Дикари, твою мать. В местном универмаге продают продукты – овощи, фрукты, даже очищенные орехи и арахис – вымытые чистящими средствами. Есть их после этого, конечно, невозможно. В мелких же лавках тебя норовят обвесить и просто обсчитать.

С огурцов я срезаю кожуру потолще, а перец и арахис выбрасываю.

Готовлю ужин, все то же самое. Жарю рыбное филе, варю рис. Делаю тазик салата, то есть рублю капусты побольше, добавляю огурцов, лука, чеснока и зелени. Заливаю овощным маслом.

Вот чего в Доминикане мне не хватает, так это черного хлеба, селедки и хорошего, нерафинированного подсолнечного масла. Список, конечно, можно продолжить. Да и капуста с огурцами какие-то безвкусные, водянистые. Не сочные, а именно водянистые.