Вечер прошел по плану. Уже сидя в кафе за столиком у самого окна, он с наслаждением пил красное сухое вино с сыром и, глядя через завешанное гирляндами стекло, наблюдал за людьми. Совсем скоро Новый год, а некоторые – например, такие, как Орлинский – пока ещё и не знают, где, как и с кем будут его встречать. С этой пандемией, её правилами и ограничениями, иногда очень странными, многое поменялось. То, что раньше было просто и обыденно, теперь усложнилось. Люди даже стали привыкать носить маски. Непонятная суматоха властей в начале пандемии сменилась уверенной политикой нововведений, которые должны были ограничить распространение ковида, но порой удивляли граждан и даже вызывали гнев и раздражение. Успокаивало одно: всё проходит и это пройдёт. А вообще Новый год – праздник семейный, его надо с родными встречать. Орлинский был с этим полностью согласен и решил, что нужно завтра связаться с мамой и сыновьями, чтобы узнать, у кого какие планы в новогоднюю ночь.

Зазвонил телефон.

– Добрый вечер, Юрий! Вам удобно говорить? – это была Зинаида Ивановна Богданова.

– Здравствуйте! Да, конечно, удобно! – он почувствовал напряжение в её голосе.

– Юра, вы помните Руслана Петровича, моего коллегу?

– Ну да, конечно! Мы же вместе контракт подписывали.

– Сегодня он погиб. Ужасно. Я знала его много лет Час назад он выпал из окна своей квартиры на Кутузовском. – Её голос дрожал. – Сейчас там полно полиции. Предварительно – самоубийство. Мне нужно завтра с вами встретиться. Вы извините, что я к вам вот так, по-свойски…

– Зинаида Ивановна, мои соболезнования. Я сочувствую вам. Держитесь. Если что-то нужно, вы скажите.

– Спасибо, Юра. Мне звонили из полиции. Завтра с утра ко мне в офис приедет следователь. Давайте после обеда с вами встретимся. Я сама приеду к вам на Неглинную. Если можно, пригласите вашего друга Олега Мракова, хорошо? Это важно.

– Хорошо. Во сколько вы подъедете? – В три часа дня вам удобно будет?

– Да, конечно.

– Спасибо, Юра. До завтра.

– Зинаида Ивановна, я всегда на связи. До свидания. – Орлинский по её голосу понял, насколько сильно она взволнована и переживает.

Неужели жизнерадостный и успешный мужик в расцвете сил взял и просто выпрыгнул из окна? Он ведь ещё планировал и на съёмки фильма в Магадан полететь. Орлинский интуитивно понимал, что тут не всё так просто и что со смертью этого человека что-то начинается – и, скорее всего, небезопасное.

Он позвонил Мракову и попросил его приехать к нему в офис завтра в половину третьего. В подробности не вдавался, просто сказал, что по важному делу.

Орлинский подозвал официанта, рассчитался, надел куртку и вышел из кафе. Домой шёл пешком. Когда подошёл к своему дому, появилось ощущение, что кто-то смотрит ему в спину. Он не стал оборачиваться, потому что точно знал, так оно и есть. Открыл дверь и вошел в подъезд.

На следующий день ровно в половину третьего Мраков сидел в офисе Орлинского, пил кофе и с кем-то яростно переписывался, стуча по экрану смартфона большими пальцами обеих рук. Юрия ещё не было. Он звонил Мракову и предупредил, что минут на десять опоздает из-за пробок.

– Олег, привет! – Орлинский, как и обещал, прибыл через десять минут.

– Привет, Юра! Сегодня о нашем проекте пошли сюжеты в новостях на центральных каналах. Подогреваем потихоньку, двигаемся вперёд!

– Олег, слушай, сразу по теме. Руслан Петрович, коллега Зинаиды Ивановны, вчера покончил с собой. Или помогли. В общем, из окна выпал.

Орлинский налил себе кофе и сел в кресло напротив.

– Ничего себе! – Мраков явно был ошарашен. – Чего это он? Слушай, так это на Кутузовском? В ленте новостей было сообщение, что некий бизнесмен покончил с собой. Ёлки-палки! Жаль мужика. В жизни бы на него не подумал, что он может так поступить. Вот бляха муха… Слушай, Юрец, а это на наш проект никак не повлияет? Он ведь тоже в этом деле не последний участник был…