Подождите! Меня же кто-то ударил! Кто это был?! Почему он это сделал?! И… И где я, чтоб у меня крылья отсохли?!

Я попыталась сфокусировать зрение, игнорируя нарастающую боль в висках.

Черт, сильно же меня ударили…

Помещение, в котором я находилась, напоминало старый, заброшенный подвал. К сожалению, из прогнивших бочек вытекало отнюдь не вино, а плесень с вонючего сыра перебралась на влажные стены. Словно кто-то давным давно покинул свой дом, позабыв обо всем.

На бочке стояла обычная восковая свеча, что тускло освещала пространство вокруг. Освещала, но забирала последние крохи кислорода из затхлого воздуха.

Как же тяжело дышать…

Несмотря ни на что, я попыталась сделать глубокий вдох и встать на ноги. Видимо, оклемалась я быстро, раз тело еще не успело онеметь. Хоть в этом повезло.

С превеликим удовольствием я расправила крылья, пошевелив лопатками, и осмотрелась.

Холодно, мрачно, сыро и… И две худощавые крысы, что злобно сверкали голодными глазами. Ничего нового. Все как и всегда.

Жертва. Подвал. Крысы. Скукота-а-а. Хоть бы кто-нибудь что-то новое придумал!

Подобная ситуация не была для меня чем-то ужасным. Вернее, еще в детстве стала привычной. Мама в бешенстве часто запирала меня в темном погребе, в который бросали только чересчур провинившихся слуг, что не хотели лишаться работы. И то, одного часа в том страшном месте, кишащем крысами, хватало, чтобы рабочие поняли свою ошибку. Подобное было редкостью – на моей памяти всего два случая. Один фей был не в себе и покушался на жизнь моего отца, а вторая… Вторая девушка была моей няней.

Её заперли на час в подвале только из-за того, что она принесла мне красивое золотое ожерелье, о котором я даже мечтать не смела. Моя няня подарила мне его, приговаривая: "Любая аристократка должна носить украшения. Не понимаю, почему твоя мать против? Ты же такая красавица!"…

Я помню, как она, единственная, кто любил меня, вышла из погреба с лютой ненавистью. Она больше терпеть меня не могла. И не мудрено. После тесного общения с озлобленными крысами мало кто захочет жалеть того, из-за кого ему довелось все это пережить.

Так произошло и с ней…

– Как же хорошо, что я покинула то место, – усмехнулась я, всматриваясь в маленькие бусинки на вытянутых мордочках.

Оторвав свечу от бочки, на крышке которой остался след от воска, я осветила углы. Обглоданные кости, разорванные веревки и засохшая кровь на полу. Видимо, этим малюткам пришлось сожрать своих собратьев, чтобы не умереть от голода. Как жаль.

Шорох.

Шорох сзади, а затем противный визг, что эхом отразился от сырых стен.

Благо, я успела.

Одна не слишком осторожная крыса попыталась вцепиться мне в ногу, но я пинком оттолкнула ее и залила глаза воском, капающим со свечи. Часть попала и на мою кожу, но я проигнорировала боль.

Мне не привыкать.

Крысы – очень умные создания. Они изучают свою жертву и не нападают, если понимают, что не смогут ее одолеть. Вот только голод может притупить чувство самосохранения, и, в данном случае, оставить бедняжку без глаз и таких важных для нее усиков.

Жестока ли я? Нет. Просто я слишком много времени проводила в погребе, где мне приходилось выживать.

Либо я обезврежу их, либо они сожрут меня.

Вторая крыса испугалась. Не решилась ко мне приблизиться, поэтому я спокойно подошла к двери, а по совместительству и единственному выходу.

Удивительно, но она была новой, крепкой и толстой. Жаль. Выбить не получится.

Я включила магическое зрение, однако никакой защиты на двери не оказалось. Зря. Видимо, мои похитители либо недооценивают меня, либо вовсе не умеют обращаться с магией. Надеюсь, второе.