В 2016 году эта неудовлетворенность стоила мировой экономике примерно $550 млрд. в виде потерянной производительности. В 2017 году, согласно исследованиям компании Gallup, плохое моральное состояние сотрудников обошлось работодателям уже в $1,5 триллиона глобального экономического ущерба. Только экономика США, из-за недовольства своей работой американцев, в 2017 году потеряла предположительно до $605 млрд., хотя уровень ненависти к работе в Америке намного ниже, чем в других странах.

Сколько же тогда миллиардов теряют компании и целые государства с более высоким процентом людей, озлобленных на свою работу?!

А сколько теряет один человек, который тратит львиную долю своих физических и моральных сил, времени, переживаний, вообще, бОльшую часть своей жизни на то, во что не верит и чего не желает, – на бессмысленную и ненавистную для него работу?!

А сколько денег, премий, поощрений проплывает мимо такого человека, который находится не на своем месте?! Сколько шансов и возможностей он упустит, глядя на них сквозь, испачканные антипатией к своей работе, очки?! Он увидит в уникальных шансах – проблемы, в дополнительных возможностях – препятствия, а в сверхнормативных внеурочных заданиях – лишнюю мороку.

Большинство людей не в восторге от своей работы, но и «рвотного рефлекса» она у них не вызывает. Это стандартная ситуация «без гнева и страсти» (лат. – Sine ira et studio), по-народному «ни рыба, ни мясо», когда хочется лучшего, но особого рвения бороться за это «лучшее» не наблюдается. Мы, то и дело, балансируем, как поплавок, – плывем по течению с грузилом из кипы документов и едва держимся на плаву. Но, как только начальник-щука укусит нас за одно место, мы тут же ныряем под воду, прячась от наказаний и ответственности. И, оказываемся уже «ниже воды – тише травы», мол, «моя хата с краю, ничего не знаю», или же «после нас – хоть потоп и трава не расти». А, чаще всего, в поисках гармонии с природой и людьми, которая называется «Золотой серединой», мы настолько усредняем свое отношение к работе, что она превращается в «серединку на половинку», в танцы в пол ноги.

Если же нас клюнет акула-директор, мы начинаем бегать как ошпаренные, демонстрировать активную усердную работу; волосы на себе рвать, уверяя, что никто не справится с такими сложными задачами; с пеной у рта доказывать свою незаменимую пользу для всей компании. Даже термин специальный для этого придумали – ИБД (имитация бурной деятельности).

Бывает, работа нас, в самом деле, заводит, мы крутимся, как динамо-машина и все складывается удачно, даже с похвалой и какой-то пользой. И тут, нежданно-негаданно, череда неудач, как шторм накатывает на нас новой и новой волной. Мы начинаем захлебываться, барахтаться на одном и том же месте, тонуть в текучке, а новые проблемы заставляют нырять с головой в работу, не успевая набрать воздуха. Мы просим помощи у коллег и друзей, но слышим в ответ: «спасение утопающих – дело рук самих утопающих». Вынужденно сбрасываем балласт, – отбрасываем второстепенные дела, а остальные – перекладываем на чужие плечи, постепенно переводя свою активность в равнодушный режим «тяп-ляп».

Многие умники советуют: «полюбите свою работу!». Но, при таком уровне флегматичности и внутренней противоречивости, полюбить работу такой, какая она есть, никак не получится.