– Люди поняли, что от них может что-то зависеть. Мы сплотили людей одной простой идеей – совместный труд на общее благо. На улицах появились улыбки. Вектор движения был найден. Осталось заявить свои права на лидерство.

Агитки-таки были напечатаны. Большие. Формата А2. И за несколько дней до выборов ночью мы разложили их на расчищенные дорожки. Залили водой и посыпали песком. Немного, чтобы было видно плакаты, но не было скользко. Нам помогали люди, конечно. Наутро народ шел на работу по ровным и удобным дорожкам, с удивлением глядя под ноги. В дорожки были вплавлены плакаты с лицом нашего парня в стиле Че Гевары, его ФИО и простые слова, – драматическую паузу придумал гений, как бы его ни звали.

– Что же Вы там написали, не томите, мы скоро приедем, – спокойно, дядя, все так и задумано.

– «Патруль Чистый город. Если не мы, то кто!» – и машина остановилась перед отделением полиции.

– Мы не закончили этот разговор, Георгий. – Черт, последнее слово должно было остаться за мной! Но у меня хватило ума промолчать.

Место и время. Говорят, удача, это оказаться в нужном месте в нужное время. Не знаю, не оказывался. Или не осознавал. Да, в формулу место-время нужно добавить третье неизвестное – осознание. Удача – это компот из места, времени и осознания того, что ты оказался именно в том месте и именно в то время. А, ну да, еще нужно понимание того, что с этим всем делать. И вуаля! Ты схватил удачу за хвост!

Это я к тому, что мы с халявой вещи несовместимые. Еще в средней школе учителя не любили ставить мне мои любимые четыре очка. Они требовали от меня блестящего ответа, знали, что могу и правильно делали. Они понимали, что «для четыре» мне вообще делать ничего не нужно. Халява не прокатывала. Так и Вселенная. Она требовала приложения сил. Всегда и постоянно. Словно подталкивала включить мозг и заставляла реализовать свой потенциал. У Нее был свой замысел, и я был его частью? Загадка Бога! Ты не можешь постичь Его замысел, но вынужден действовать в целях этого замысла. Поэтому в основе всех религий лежит слепая вера. Делай и все. А там «воздастся тебе по делам твоим» в форме райских кущ, гурий, котлов с кипящим маслом или штыка в задницу в зависимости от религиозной принадлежности и интенсивности греходеяний.

Мне не часто фартило в делах, если это касалось моего личного обогащения. Все попытки начать денежное дело для себя всегда натыкались на какое-нибудь препятствие. Но стоило кому-то попросить меня найти решение для него – и все получалось. Что-то или кто-то не хотел, чтобы я был богат? Хотя, нет, я лгу себе, когда говорю, что для себя никогда не получалось. Однажды точно получилось.

Мне было только-только за 20. В стране случился капитализм, и все ломанулись зарабатывать деньги, делая их из всего, что плохо лежит, стоит и ходит. Я, как честный сын астрофизической мамы, упорно вглядывался в глубины Вселенной и все более тяготился сомнениями в отношении наличия жизни после института с моим дипломом. Для студента на подработках я зарабатывал прилично, как уже говорил, но зарабатывал честно и не так много, как того требовали мои гормоны. Потенциал свербил и требовал попытать счастья на ниве капитала. Именно тогда единственный раз сошлись мои карты в раскладе на грязные деньги.

Это некрасивая история. С точки зрения общественной морали и уголовного кодекса. Но когда тебе чуть за 20 и свербит, мораль и кодекс дружно плачут в чулане от безысходности. Помните Борьку, моего школьного дружка–подельника и по совместительству сына влиятельного отца–интеллигента? Теперь ему тоже чуть за 20, но свербит меньше. К тому времени дядя Жора, отец Борьки, уже отправился в Страну Вечной Охоты, оставив Борьку на плечах матери с завещанием закончить Питерский ФинЭк и сберкнижкой на предъявителя, которую не нашли при обыске, после которого и оторвался тромб, отправивший дядю Жору в вышеупомянутую страну. Борька честно учился в ФинЭке, а сберкнижка предательски быстро истощалась. Поэтому, как и многие из нас, он вынужден был коротать некоторые ночи на подработках, чтобы выгуливать барышень в другие некоторые ночи. Друзья отца по старой памяти пристроили юного Рониковича на непыльное, но не очень хлебное место. Он подрабатывал ночным сливщиком на небольшой нефтебазе в получасе езды от Питера на электричке. Суть работы состояла в том, чтобы сливать нефтепродукты из железнодорожных цистерн в подземные и наземные резервуары. Маневренный локомотив подгонял цистерну и удалялся, а Борька открывал правильный штуцер в правильном месте и ждал, когда тонны бензина или соляры сольются в резервуар. И так от нуля до 8 раз за ночь. Однообразно, тоскливо и холодно. Зато платят и никакого начальства. И вообще никого, кроме напарника–пэтэушника Ивана и сторожа–алкаша, имени которого история не сохранила.