Ифрита, скривив губы, фыркнула :

– Да что вы говорите, Ваше Величество? Если бы не Надовар и его Фалькона, этот ваш прекрасный рыцарь даже не доехал бы до Газаки.

Царица, на минуту забыв о своих страданиях, с изумлением взглянула прямо в глаза колдуньи, не сумевшей скрыть своей злобы. Но Ифрита ответила ей таким взглядом, что она вздрогнула и отвела глаза. Затем, вздохнув, сказала:

– Ах, как я хотела бы родить ребенка, который когда-нибудь стал таким же красивым, как он!

В это время ее снова охватило удушье. Теперь она смогла только очень слабым голосом вымолвить:

– Так что же …

Ифрита догадалась, о чем она собиралась спросить, и теперь сама стала говорить за царицу:

– Ваше Величество, вы хотели спросить, "что же делать?" да?

Царица слабо кивнула головой.

– Тогда я сказала бы, что мне хватило бы и одного рыцаря в помощники, чтобы найти эти целебные цветы. Хотя я и не боюсь темноты, но, если бы рядом со мной был кто-нибудь еще, это помогло бы мне в поисках. Конечно, вы предложили бы мне Шамона, не правда?

Царица снова кивнула.

– А мне он не нравится, он груб и неряшлив. Потом вы спросили бы, тогда кого?

Удивленная прозорливостью колдуньи, царица еше раз кивнула:

Тут Ифрита выразительно показала на окно и сказала:

– Вон его, Албанера.

Царица напрягла последние силы и ответила почти шепотом:

– Иди, Ифрита. Скажешь моей служанке, что я приказала, чтобы он поехал c тобой. Она ему передаст.

При этих словах у Ифриты перехватило дух. Она быстро встала с места. От волнения ее грудь стала вздыматься и опускаться подобно кузнечному меху. Она достала своей веер и обмахиваясь, поспешно покинула царицу.

Ближе к ночи к лесу, росшему на отроге горы Хачен приближались два всадника. Это были Ифрита и Албанер. Хотя они всю дорогу не обменялись друг с другом ни словом, но с каждой минутой волнение Ифриты усиливалось. Не доскакав до опушки леса, ее лошадь внезапно встала на дыбы. Хотя Албанер и осмотрелся по сторонам, чтобы выяснить в чем дело, и по какой причине так испугалась лошадь, но ничего подозрительного вокруг не заметил. Они поехали дальше. Через некоторое время лошадь Ифрита опять встала на дыбы и скинула ее с себя. Ифрита, упав на землю спиной вниз, потеряла сознание.

Албанер быстро соскочил с коня. Наклонившись, он приподнял Ифриту под мышки и начал ее трясти.

Через некоторое время она открыла глаза и, совсем не торопясь высвободиться из его рук, спросила:

– О х, Албанер, где я? Что со мной было?… Что-то у меня болит голова.

– Не беспокойся, Ифрита. Ты упала с лошади и сильно ударилась. Ты ничего себе не ушибла?

– .Кажется, все в порядке. Немного кружится голова, – сказала она и потянувшись левой рукой к его волосам, полюбовалась и ими, и его лицом. Затем, немного приподнявшись, положила голову ему на грудь:

– Какой же ты добрый и отзывчивый, Албанер!

Осознав, что жена самого могущественного мага в мире собирается еще долго оставаться в его невольных объятьях Албанер ухватил Ифриту за руки и поднял на ноги. Видя, что она от него отстает, он одним движением, взяв за талию, силой усадил ее на лошадь. Затем, сев на своего коня, сказал:

– Мы должны ехать дальше. Не забывай, зачем мы сюда приехали…

…Свет молочного цвета, струящегося из-под ели, рассеял ночную темноту и залил ее своим сиянием.

Вдруг Ифрита резко остановила свою лошадь и, закрыв рот ладонью, сказала :

– Тихо, Албанер! Кажется, мы нашли первые цветки.

Она спешилась и медленно зашагала вперед, а Албанер, тоже сойдя со своего коня, последовал за ею.

В ночной темноте ярко сиял маленький цветочный куст. Его сияние исходило от трех цветков, росших на нем. Это и было то, что они искали.