С улицы Кирпичной до улицы Нагорной домов не было, здесь находилось поле, которое засевалось рожью. Верхний конец улицы Чапаева назывался «хутор», там жили Таракановы и Анкудиновы. Изначально были огороды, где сажали картофель. Потом началось строительство домов.

Интересное название местности – «Няша»! Рассказывает Анатолий Касаткин: «А, вообще, няша – это густой серый ил на высыхающих озерах заливных лугов. В Алексеевске встречался на первом, втором и третьем островах и озере между ЦТЭ и улицей XIX партсъезда. В 50-е годы прошлого столетия озеро было достаточно широким и глубоким, в нем били ключи ледяной воды… Для малышей строили „лягушатник“. Сейчас озеро превратили в помойку и свалку».

По улице Профсоюзная у ручья стоял «продснаб», и находился конный двор. На улице Чапаева, где сегодня стоят 2-х этажные дома, находился конный двор РЭБ флота, где держали 20 лошадей для нужд производства и жителей поселка. А дальше стояла лесопилка.

Первый клуб, где показывали кино, стоял на нижнем конце улицы Чапаева, на высоком холме. В помещении кинозала стояли лавки, обогревалось здание клуба печами-«буржуйками». Художественная самодеятельность развивалась бурно: работали драмкружок, танцевальный кружок. Первым заведующим клубом был Алимов. В 1953 году возведен методом народной стройки Дом культуры.

В поселке проживал народ, прибывший сюда со всех концов нашей необъятной страны. Жизнь ленского речника сплотила алексеевцев, научила с достоинством и оптимизмом преодолевать жизненные неурядицы.

Сергей Карелин, ровестник и земляк в переписке из «Одноклассников», рассказал: «Дядя Миша Пласкеев рассказывал, какие у него были качественные часы марки „Слава“. Будучи в лесу на заготовке дров, он их оставил на пеньке. Искал и не нашел. На следующий год заготавливал дрова и случайно нашел их на том же самом месте, где оставил. Послушал, тикают! Отстали только на две минуты!» Вот еще байка про семафорщика в Щёках. «Дружил с медведем, жившим неподалеку. Друг друга не трогали. Бывало семафорщик выпьет бражки, сядет на утес, свесит ноги и играет на гармошке, а медведь лежит на краю соседнего утеса… слушает. Однажды, зашедший в Щёки пароход „гуднул“, медведь от неожиданности подскочил и упал прямо в трубу парохода. А в это время кочегар пошёл посмотреть уровень воды в котле, подошёл, а медведь смотрит на него через мерное стекло и улыбается!»

Сергей Емельянов, тоже уроженец поселка, добавляет: «Вот именно такими и были истории от дяди Миши! Байку про часы весь поселок пересказывал, я тоже добавлю. Когда в Алексеевск пригласили строителей с юга для возведения каменных зданий (детский комбинат, баня), а потом еще и бетонирование тротуаров, то местные жители, переняв технологию, тоже стали применять бетон в своем личном хозяйстве. Дядя Миша, предварительно решив вопрос с «греками», так называли южных товарищей, взялся за дело. Пока выполнялись работы во дворе, вопросов у соседей не возникало, но когда дело дошло до тротуаров, тут началось: «А игде стоко цаменту-то бярёшь?», на что дядя Миша отвечал: «Тут вот какое дело, стал я подвал копать – бетон пошел, я у себя всё забетонировал, а бетон-то прёт оттудова. Чё делать? Забил туды чурку, остановил, думаю геологов ли чё ли пригласить, пушшай разбираются!»…

Такие весёлые люди, с доброй душой, делают нашу жизнь более весёлой и разнообразной.

Восстановление хозяйства в период Новой Экономической Политики (НЭПа) допускало привлечения иностранного капитала на условиях концессий, поэтому немногочисленный флот Ленского бассейна был передан в концессию английскому акционерному обществу «Лена-Гольдфилдс-Лимитед», занимавшемуся разработкой Бодайбинских золотых приисков. Вопрос о полной передаче Алексеевского затона концессии был решен в 1927 году. Передача его была связана с ликвидацией ремонтных мастерских в Воронцовке и подготовкой Алзатона к ремонту и зимовке судов в 1927—1928 гг.