– Вчера к маме домой приходил ее бывший ученик, – взволнованно начала я, поглядывая то на мужа, то на стену.

– Что-то случилось? – вмиг напрягшись, вопросил муж.

– Нет, но он – тот самый из отдела, Антипов Андрей Сергеевич.

– Знакомое имя, вчера у нас с ним была небольшая беседа, – холодным голосом сообщил Тимур, – он допрашивал тебя что ли?

Каре-эеленые глаза воинственно сверкнули.

– Нет, в том то и дело, он сказал, что и маме ничего не скажет, потому что она всегда была добра к нему, и он хочет быть добрым к ней… – я умолкла, не зная, стоит ли заканчивать фразу.

– Договаривай, Камила, – Тимур мягко погладил меня по распущенным волосам.

Я шумно вздохнула:

– И добрым к ее красивой дочери. Вот. Он назвал меня красивой, и я что-то почувствовала от него, не знаю.

Тимур коснулся теплыми губами моего носа.

– Ты ведь и, правда, красивая, джаным, так что я понимаю его. Я рад, что ты поделилась со мной. Моя честная девочка.

Я облегченно вздохнула, словно с моей груди упал камень. Затем, еще одно воспоминание напомнило о себе.

– Есть еще кое-что, – прошептала я.

– Слушаю, – Тимур обнял меня за плечи, успокаивая волнение в моем теле.

– Твой друг – Сергей, тогда, в клубе, предлагал мне дружбу с ним. Я сказала, что у меня уже есть друг, это ты, – сообщила я, с опаской поглядывая на Тимура. Он хищно улыбнулся так. Его взгляд, на секунду, потяжелел, затем, снова стал спокойным.

– Ах, Серега, все никак не клеится у него с девушками. Какой был, такой и остался. Не обращай внимания, Камила, это такой человек. Все знают, что ты – моя.

Я качнула головой, ощущая в груди противоречивые чувства – с одной стороны я была рада, что Тимур так ровно воспринял эту новость, с другой – я недоумевала, почему родного брата он избил за киндер, принесенный мне, а вот друга за такое двусмысленное предложение, не счел нужным наказать. Что творилось в голове Тимура? Я не могла знать.

Что такое нежность? Лежать вот так – в объятиях любимого, любящего мужчины, и ощущать, как его сильные руки нежно поглаживают тебя по спине – мягко, ласково. Он гладит тебе всего лишь спину, а ты чувствуешь, что касается твоей души. Удивительно, проникновенно, волшебно. Мы лежали вот так – молча, наслаждаясь уединением и близостью, около получаса. Нежность окутала меня, расслабила и опьянила. Я ощущала себя такой любимой, такой защищенной. Невероятные чувства после всех этих испытаний.

Я провела ладонью по смуглой, мускулистой руке мужа – тут же ощущая, как он откликнулся на мою еще неумелую ласку. Тимур чуть улыбнулся и коснулся теплыми губами моей щеки.

– Тимур, – начала я, когда в моей груди всколыхнулись новые переживания, которые вчера я настойчиво прятала подальше, – там, в отделение… Тебя били? Я не увидела синяков, но наслышана, что можно бить так, что их и не будет.

– Джаным, – протянул Тимур, приподнимаясь на локте и заглядывая в мои глаза своим задумчивым взором. – Ты что, боялась, что меня будут бить?

К горлу подступил ком, а из моих глаз брызнули горячие слезы. Я спешно спрятала лицо в ладони, а муж мягко, но настойчиво, убрал мою руку от лица. Жесткая ладонь нежно легла на мою округлую щеку, затем раздался голос Тимура:

– Эй, джаным.

Я подняла на него заплаканные глаза, шепча:

– Я не хочу, чтобы тебе кто-либо делал больно.

Взгляд мужа потяжелел, стал таким проникновенно-пронзительным. Я же, загипнотизированная, не в силах была отвести глаз от него. Манящий, властный, утягивающий – таким был Тимур сейчас. А я… Маленькая птичка, очарованная хищником – вот кем в эти секунды я ощущала себя. Только я знала – этот хищник не съест, не навредит, а защитит.