Мой телефон, немолодой уже аппарат, обладавший звонком, полным внутреннего достоинства, на этот раз разрывался так, что его слышно было за несколько лестничных пролетов. Так звонить мог только тонущий или погибающий в огне человек, взывающий о помощи из последних сил. Я непроизвольно ускорила шаг. Но вовсе не из-за немедленного желания кого-то спасти, а в порыве сохранить телефонный аппарат, который, казалось, еще немного и просто разлетится на мелкие кусочки от собственного звонка. Он дорог был тете Миле как память о прекрасной молодости. Она всячески заботилась о нем и, несмотря на наличие современного аппарата с определителем номера и автоответчиком, демонстративно пользовалась только им, периодически отключая современного конкурента от сети. Тот, в свою очередь, отвечал ей взаимной любовью и надежно служил верой и правдой.

Что-то мне подсказывало, что звонивший не положит трубку, пока не услышит ответа, сколько бы времени на это ни потребовалось. И, не желая увидеть тетю рыдающей над останками ее любимого телефона, я быстро подлетела к двери, отворила ее и схватила трубку в самый последний момент, после которого, казалось, спасти его уже будет невозможно. Аппарат облегченно умолк и, докрасна разогретый собственными трелями, начал потихоньку остывать.

– Пожалуйста, подождите секунду, – сказала я в трубку, положила ее на полочку рядом с телефоном и вернулась в прихожую, чтобы скинуть туфли, прежде чем продолжить еще не начатый разговор. – Да, я внимательно слушаю вас, – произнесла я после короткой паузы, удобно расположившись на диване и вытянув ноги.

Нет на свете большего удовольствия, чем сбросить наконец новые туфли на высоченном каблуке, после долгой беготни на которых ноги просто немеют.

– Здравствуйте, – раздался в трубке молодой мужской голос. Голос был неожиданно приятен, с легкой хрипотцой и звучал очень вежливо и приветливо. – Можно услышать Евгению Охотникову?

– Конечно, – ответила я, автоматически прикидывая, кто мог быть обладателем такого голоса и по какому делу хочет поговорить со мной. – Вы как раз этим сейчас и занимаетесь.

– Чем? – на том конце послышались несколько озадаченные нотки.

– Слушаете Евгению Охотникову, – смена интонации в голосе моего собеседника немного позабавила меня. – Это я.

– Здравствуйте еще раз. Вы знаете, мне порекомендовал вас один мой знакомый. Он как-то пользовался вашими услугами и остался очень доволен. – Несмотря на уверенный тон, говоривший на секунду запнулся, явно не зная, как продолжить разговор.

– Ну что ж, очень приятно слышать, когда о тебе и о том, что ты делаешь, отзываются хорошо, – пришла я ему на помощь. – У вас какие-то проблемы?

– В некотором роде. Вы не могли бы мне помочь? Боюсь, что, кроме вас, этого никто сделать не может. – Голос собеседника вновь обрел уверенность в себе.

После того как мое имя приобрело некоторую известность, мне не раз и не два приходилось слышать лесть в собственный адрес. Причем, как свидетельствует опыт, почти всегда это делалось далеко не в бескорыстных целях. И чем больше и назойливее была лесть, тем почти всегда неприятней оказывалось предлагаемое дело. Поэтому у меня уже давно выработалась стойкая привычка либо не воспринимать лесть вообще, либо относиться к ней настороженно.

– Но для начала мне… Извините, а как вас зовут?

– Сергей, – представился обладатель приятного голоса.

– Для начала, Сергей, мне бы хотелось узнать, в чем суть проблемы. И только тогда я смогу дать вам определенный ответ.

– Да, конечно. Понимаете, это не совсем телефонный разговор. Не в том смысле, что здесь что-то не так, а просто некоторые вещи невозможно объяснить по телефону.