– Когда отыщешь его – пришли парня к нам на вечер, может, мы еще немного посидим. Соня обрадуется. У нее появились кое-какие новые идеи.

Я кивнула, напомнив себе, что именно этого стандарта мы должны придерживаться. Трудиться, трудиться и трудиться. Не забывать о высокой цели.

– Я посмотрю, как все обстоит.

Я еще раз поблагодарила Дмитрия и направилась в общежитие, преисполненая намерений довести свою миссию до конца. Но, к разочарованию, мои высокие устремления тут же разбились вдребезги.

– Мисс Мелроуз!

Заслышан фамилию, под которой меня знали в Амбервуде, я обернулась. Ко мне спешила миссис Везерс, полненькая, пожилая кураторша нашего общежития. Она выглядела обеспокоенной, что не сулило ничего хорошего.

– Замечательно, что вы вернулись! – воскликнула миссис Beзepc. – Как съездили домой? Хорошо?

– Да, мэм.

Если, конечно, испугаться и расстроиться соответствует слову «хорошо».

Миссис Везерс подозвала меня к своему столу:

– Нужно поговорить с вами насчет вашей двоюродной сестры.

Я вспомнила письмо Джилл и усмехнулась. Кузина Ангелина! В Амбервуде мы делали вид, будто приходимся друг другу родней. Джилл и Эдди – якобы мои брат и сестра. Ангелина – наша двоюродная сестра. Такая расстановка объясняла, почему мы все время проводим вместе.

Я присела рядом с миссис Везерс и с тоской подумала о своей кровати.

– Что случилось? – поинтересовалась я.

Миссис Везерс вздохнула:

– У вашей кузины сложности с дресс-кодом.

Вот так новости!

– Но, мэм, мы ведь носим форму!

– Естественно, – согласилась она. – Но не в свободное от уроков время.

Действительно. Я и сама сейчас была в брюках цвета хаки и зеленой блузке с коротким рукавом. Дополнял наряд маленький золотой крестик, который я никогда не снимала. Я мысленно перебрала гардероб Ангелины, пытаясь вспомнить, имелось ли среди ее вещей нечто, внушающее беспокойство. Пожалуй, ужаснее всего – качество одеяний. Ангелина была из хранителей, смешанного человеческо-моройско-дампирского сообщества, проживавшего в Аппалачах. Хранители не только не имели электричества и водопровода, но и предпочитали самостоятельно изготавливать себе одежду или занашивали ее до дыр.

– В пятницу вечером я увидела девушку в вопиюще коротких джинсовых шортах, – содрогнувшись, сообщила миссис Везерс. – Я сделала ей выговор, а она заявила, что при здешней жаре только в этом наряде чувствует себя нормально. Тогда я предупредила ее, посоветовав подыскать более подобающее облачение. Но в субботу она появилась в тех же самых шортах и совершенно непристойной майке. Тогда я отправила вашу кузину в общежитие на эти выходные.

– Простите, мэм, – произнесла я. А что еще мне оставалось? Во время уик-энда я участвовала в эпической битве за спасение человечества, и теперь ко мне лезут с джинсовыми шортами?

Миссис Везерс заколебалась:

– Я понимаю… вас данный вопрос на самом деле не касается. Это компетенция родителей. Но вы очень ответственны и так заботитесь о прочих членах семьи.

Я вздохнула:

– Да, мэм. Я приму меры. Спасибо, что не стали наказывать ее строже.

Я поднялась наверх, а мой чемоданчик словно делался тяжелее с каждым шагом. Добравшись до второго этажа, я притормозила, размышляя, что делать дальше. Идти на следующий этаж, к себе в комнату? Или все-таки заглянуть к «кузине Ангелине»? Я неохотно свернула в коридор второго этажа. Чем раньше я все разгребу, тем лучше.

– Сидни! – Джилл Мастрано распахнула мне дверь комнаты. Ее светло-зеленые глаза радостно сияли. – Ты вернулась!

– Вроде того, – отозвалась я, проходя за ней следом. Ангелина тоже расположилась там. Валялась на кровати с учебником. По-моему, я в первый раз видела ее за уроками. Возможно, домашний арест ограничил доступные развлечения.