Пленницы ахнули, подались вперед. Разглядеть. Удостовериться. Но первым к провидцу подбежал распорядитель, за ним – несколько работорговцев.

– Он мертв, – ошеломленно проговорил элькхе. С запозданием сквозь шок на его лице проступила ярость. – Проклятье, он мертв!

Толпа зашумела. Человек в капюшоне в ярости сплюнул на землю.

– Что будем делать? – хмурый, как туча, спросил устроитель торгов. – Вызовем нового?

– И сколько на это уйдет времени? – вспылил один из работорговцев.

Его кивком и одобрительными возгласами поддержали другие. Взгляд устроителя торгов прошелся по рабыням.

– Он успел проверить половину. Какой шанс, что в оставшейся половине найдется Исток? Черт с ними. Продаем как обычный товар. Советнику архонта на этот раз придется перетоптаться. – Он скривился, не скрывая досады. – Платит он все равно ненамного больше.

Роуз развернулась ко мне – потрясенной, окаменевшей. В ее широко раскрытых глазах восхищение боролось с все тем же суеверным страхом.

– Твой путь освещен звездами, – прошептала она.

Что значило: «Ты счастливица. Тебе улыбается удача».

– Тебе благоволит не только Матерь Истока, но и сама Дочь Звезд.

Хотелось бы мне в это верить, вот только перед глазами упрямо вставало лицо убитого отца.

И все же… Неужели мне и впрямь улыбнулась удача? Ведь мне не придется становиться для какого-нибудь проклятого мага обезличенным подобием магического артефакта, усиливающего его собственный дар.

Я отыскала в череде пленниц Лили, на лице которой появилась бледная, неуверенная улыбка. Сглотнув, улыбнулась ей.

Это еще не победа, конечно, не спасение. Но уже кое-что.

Хаос, воцарившийся после смерти Видящего, понемногу улегся. Тело унесли, разговоры взволнованных и испуганных рабынь затихли.

Я пошевелила руками – они начали затекать. Мельком взглянула на мужчин, собравшихся на площади и ожидающих начала торгов. От них волнами исходили предвкушение и нетерпение. Даже не глядя им в глаза, я ощущала все те же мерзкие взгляды, от которых все внутри переворачивалось.

Элькхе не терпелось приобрести живое существо, которое будет беспрекословно подчиняться их приказам.

Они дождались – вышедший на помост распорядитель объявил начало торгов.

Лили продавали третьей. Двух рабынь перед ней отдали в обеспеченные дома, если судить по деньгам, которые за них заплатили – десять и пятнадцать золотых монет. Распорядитель застыл рядом с Лили, и внутри меня все оборвалось. Сестра, что неудивительно, оказалась нарасхват – многие элькхе желали заполучить столь красивую рабыню, способную выносить здоровое дитя.

Лицо Лили было бледным, розовые губы – искусанными. Она вскрикнула, когда устроитель торгов объявил:

– Эта рабыня достается дому Браха.

Ее вскрик – наверняка не последний за этот долгий день – разнесся над площадью. Я подалась вперед. Веревки сведенных за спиной рук впились в нежную кожу запястий.

– Я найду тебя, слышишь? – хрипло сказала я, чувствуя клокочущую внутри ярость и страх, сделавший пальцы ледяными. – Лили!

На бескровном лице сестры ярко выделялись зеленые глаза. В них плескался ужас.

– Я тебя найду, – повторила я.

Лили неуверенно кивнула в ответ. И ее увели.

Я бросила взгляд на маму. Глаза ее были прикрыты. Понимала ли она, что происходит? Понимала ли, что сейчас решается судьба ее дочерей? Что их всех навсегда друг с другом разлучают?

Не навсегда – зло, упрямо, напомнила себе я.

Вскоре забрали и маму. Какой-то небогатый дом, ищущий дешевых служанок. Дешевых, мирных и безропотных.

Я окликнула маму, но она не обернулась. Не услышала или… не захотела. Просто шла вперед с прямой спиной, пока не затерялась в толпе вместе со своим будущим хозяином.