– Пленники были заперты, – стал рассуждать Марсо. – Охранник освобождать их не стал бы ни при каких обстоятельствах, мы хорошо знаем, что это за фрукт. Самим им вырваться было невозможно: мимо такого медведя, как Дихлофос, не пройдёшь.

– Но если на базу был совершён налёт, без перестрелки бы не обошлось. А тут ни одной стреляной гильзы.

– Да мы толком и не искали.

– Согласен, давай поищем ещё.

Держа оружие наготове, они прошли от сарая до домика и дальше до самого моря. Повернули обратно, вглядываясь в воды бухты. Обращали взоры и к скалам, словно пытаясь найти ответ у них.

– А если они сбежали втроём? – задался вопросом Клеменчук и посмотрел на пилота. – Сели на яхту и дали дёру.

– Нет, охранник на это бы не пошёл, – возразил Марсо, оглядывая скалы и их подножия. – Он прекрасно знает, что в случае побега его непременно найдут. При его-то внешности, без достаточного знания иностранного языка… Слишком приметная фигура. Не могу представить, чтобы Дихлофос решился на такие подвиги.

– Гм, не можешь представить! А ты забыл, какая кралечка сидела в сарае? Любому зубы заговорит. Не соблазнила ли она нашего «медведя»? Чтобы скрыться вместе с ним, а?

– Если так, то зачем им третий, который сидел с ней взаперти? Дихлофос не потерпит, чтобы возле его женщины отирался ещё кто-нибудь. Что они с ним сделали? Утопили в бухте? Или прогнали прочь? Твоё предположение, Поль, сомнительно. Риск ради романтического путешествия не для охранника. Я могу рискнуть, он – нет. Кроме выпивки и жратвы ему ничего не надо. Конечно, он может позариться на женщину, но только если она у него под боком и не надо никуда идти.

Клеменчук стал кричать, называя охранника и по имени, и по кличке, но ответом было только повторяющееся эхо, раздававшееся над бухтой и между скал. И вдруг Жан Марсо увидел среди камней гильзу, за ней – ещё одну, немного в стороне – третью.

– Ты видишь? – сказал он напарнику, собрав гильзы в ладонь.

– Вижу, что здесь была заварушка, – отозвался Клеменчук. – Выходит, никто Дихлофоса не соблазнял и никуда он с этой бабой не бежал.

Поиски продолжили, и в скором времени под одной из скал был обнаружен искалеченный труп охранника.

– Застрелен, – сказал Клеменчук, распахнув на мертвеце залитую кровью рубаху. – Под ключицу угодили. Судя по положению тела, получив ранение, Дихлофос упал откуда-то сверху, со скал. Если бы не это, мог бы в живых остаться, в нём же силы, силы-то сколько было! Автомат под рукой, рожок, смотри, наполовину расстрелян. Нашего друга не просто пристрелили – здесь был бой, – Клеменчук потрогал шею и грудь погибшего, – совсем ещё тёплый. Всё произошло недавно. Кто-то здесь побывал из чужих. Со стороны гор сюда не добраться. Значит, они прибыли морем.

– Или небом, – сказал Марсо и пояснил: – как и мы – на вертолёте.

– Хоть так хоть эдак, но среди них были моряки. Иначе яхту бы они не угнали. Но, думается, никакого вертолёта не было: с чего бы тогда возиться с яхтой, если по воздуху уйти и проще, и быстрее?

– Они могли прибыть на вертолёте, а потом разделиться, чтобы прибрать к рукам и яхту, и пленных.

Доводы Марсо прозвучали более убедительно, и это покоробило самолюбие Клеменчука.

– Ладно, – сказал он с едва заметной досадой, – как было на самом деле, уже не важно! Нам-то что теперь делать?

– Для начала позвоним шефу, – сказал Марсо. Он покатал гильзы между пальцами и поместил их в неглубокий застёгивающийся припоясной кармашек. – Нет, со звонком пока подождём. Пойдём посмотрим, нет ли где следов машины. Чем чёрт не шутит: вдруг эти «приятели» всё же пробрались где-нибудь между гор.