Уже оказавшись на борту корабля, он оглянулся. Юлия Иннокентьевна устроилась за большим валуном, лежавшим метрах в пятнадцати от кромки воды и, прижав приклад карабина к плечу, смотрела на корабль вообще и на Костю в частности. Лицо её, в этот момент спокойное и сосредоточенное, отключённое от посторонних мыслей, делало её похожей на простую молодую бабу, добрую и отзывчивую.

Вот она бросила взгляд на сарай, и опять всё внимание на корабле. Костя встретился с ней глазами, какое-то время, совсем недолго, они смотрели друг на друга, затем он отвернулся и, взяв пистолет на изготовку, двинулся к рулевой рубке.

На судне тоже никого не было. Костя проверил и каюты, и машинное отделение, и все подсобные помещения.

– Ну, есть там кто-нибудь? – крикнула Юлия Иннокентьевна, когда он вновь появился на палубе.

– Никого.

– Можно мне пройти туда? Я тоже хочу посмотреть.

– Почему вы спрашиваете? Разве я начальник над вами? Мы здесь с вами на равных. Пожалуйста, смотрите, сколько влезет. А я схожу, проверю сарай.

– И я с вами. Я не хочу оставаться одна.

– Неужто страшно?

– Есть немного.

– Хорошо, пойдёмте вместе. А то мне одному тоже страшновато.

– Вы это серьёзно говорите, не шутите?

– Ещё бы не серьёзно! Шутка разве – противодействовать бандитам! У меня в этом деле опыта ни на маковое зёрнышко, а они только и занимаются тем, что изо дня в день калечат и убивают добрых людей. Да я весь дрожу.

При последних словах Костя улыбнулся, и Юлия Иннокентьевна поняла, что по крайней мере наполовину он всё-таки шутит. Она с облегчением вздохнула и улыбнулась в ответ.

Спустившись по сходням, Костя посмотрел на домик, на корабль и на всю акваторию бухты.

– Вопрос: как они здесь обосновались? – задумчиво проговорил он. – И почему их отсюда не вытурят? Бухта-то удобная, можно использовать для каких-нибудь хозяйственных целей.

– Кто обосновался? Эти разбойники, наши похитители? Что тут непонятного – кто-нибудь их прикрывает, получая за это мзду, – с уверенной небрежностью ответила Юлия Иннокентьевна, вслед за ним оглядывая бухту. – Разве продажные чиновники только в России! Их везде полно, но в России, конечно, они кишмя кишат из-за бездействия высших властей.

Юлия Иннокентьевна, до того державшая карабин наперевес, повесила его на ремень через плечо.

– А почему бухту не используют местные жители? Много ли толку от неё! На десятки и десятки километров и на юг, и на север, я уж не говорю про восток, скорее всего– одна голая пустыня. Даже в бурю здесь укрыться непросто: фарватер-то, соединяющий бухту с морем, узкий, – попробуй, пройди им при сильном ветре и крутой волне. Словом, ни на какие хозяйственные цели она не годится, и лучшего прибежища бандитам не найти. Они-то наверняка заходят сюда при необходимости. В хорошую погоду, разумеется.

– Далеко не все согласятся с вами, – сказал Костя, – что наши власти не противодействуют продажному чиновничеству. Многие сотни и тысячи их уже осуждены.

– Это всё частные случаи. Нужна системная работа.

– И у вас, конечно, имеется рецепт, как её начать, – Костя состроил гримасу, заменившую улыбку.

– Конечно имеется, я уже думала над этим. Прежде всего, я провозгласила бы идею создания общества честных, порядочных людей, которая переросла бы в национальную идею. С неё я начинала бы и заканчивала каждый свой день. Это стало бы стержнем моей работы, который непременно начал бы обрастать сонмом высоконравственных, добросовестных специалистов. На эту основу постепенно перешло бы всё общество, и мы устремились бы вперёд семимильными шагами.

Костя отвернулся, чтобы женщина не заметила иронию на его лице, которую он не мог подавить.